Чем ближе мы приближались к Персефоне, тем сильнее завязывался узел в груди. Я обдумала десятки способов убедить ее помочь, и десятки аргументов, которые дадут ей понять, насколько всё серьезно. Однако не было гарантии, что сказанного мной ей будет достаточно. Пытаясь убедить Персефону, я рисковала оттолкнуть ее еще дальше.

Пойманная в ловушку переживаний и стресса из-за произошедшего, я молча слушала разговоры Джеймса и Авы, и не вмешивалась. Помимо разговоров о моей сделке с Кроносом, они говорили о том, что сейчас делали остальные, и убедил ли их Дилан, что всё это — пустая трата времени. Ава твердила, что не убедил, а Джеймс в этом так уверен не был, поэтому их спор становился всё горячее, пока я поняла, что больше не могу это слушать.

Когда казалось, что мы никогда не остановимся, а они никогда не прекратят спорить, Джеймс вскинул руку, и Ава замолчала. Я замерла, пока он вглядывался в что-то через гущу окружающих нас деревьев.

— Что такое? — еле слышно сказала Ава. Джеймс жестом сказал подойти к нему, и я стала на цыпочках обходить корни деревьев. Он стоял на краю поляны с цветами, и когда я огляделась вокруг, то заметила небольшой домик, из дымохода которого шел небольшой завиток дыма. Домик был сделан из древесины вместо кирпича, а его стены обвивали виноградные лозы. Казалось, будто он вырос из-под земли.

— Такой красивый, — устало произнесла я. — Но нам нужно…

Джеймс рукой прикрыл мне рот, и я на автомате лизнула ее. Я делала то же самое, когда мама, пока я была маленькой, пыталась утихомирить меня. Но ее руки хотя бы были чистыми, а не покрытыми грязью Подземного мира.

Я поморщилась и сплюнула, но мне не хватило времени отругать Джеймса за то, что перебил меня подобным образом. Входная дверь домика открылась, и из него вышла блондинка с вьющимися волосами, которая выглядела лишь на пару лет старше меня. Она была миниатюрной, и несмотря на греющее луг солнце, ее кожа была алебастровой.

Рядом со мной Джеймс поджал губы, а Ава с отвращением фыркнула, чего я не поняла. Девушка опустилась на колени рядом с клумбой у входной двери, и начала выдергивать сорняки, напевая радостную песенку. В том, как она двигалась, было что-то тревожно знакомое, и когда из домика на солнечный свет вышел изумительной красоты мужчина, чтобы помочь ей, я наконец поняла.

— Это же… — прошептала я. Джеймс тяжело сглотнул, а у меня перехватило дыхание.

Персефона.

ГЛАВА 8

.

ПЕРСЕФОНА

Она выглядела так же, как и на фото, с одним лишь отличием: волосы потеряли медный оттенок, и стали цвета пшеницы. Мы находились слишком далеко, чтобы разглядеть веснушки, но я была уверена, что они на месте. Генри отлично запомнил весь ее образ.

Конечно же. Другого я и не ожидала.

— Что дальше? — я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить быстро бьющееся сердце. Узел в груди не давал спокойно дышать. — Постоим и понаблюдаем, или пойдем поздороваемся?

Джеймс не ответил. Он глядел на Персефону широко раскрытыми глазами, и даже не моргал. Я сомневалась, что он вообще дышал. Двинула его в плечо, но он просто отмахнулся.

— Да что происходит? — спросила я у Авы. Она тоже в открытую пялилась, но выражение лица было таким же, как когда она смотрела на Дилана. Или Ксандера. Или Тео.

— Я почти забыла насколько он прекрасен, — произнесла она. — Нужно сделать его одним из нас.

Я не стала спорить, но Джеймс издал странный звук, похожий на рык. — Чтобы вокруг бегал еще один самовлюбленный блондин? Нет уж, спасибо.

Ава хотела возразить, но я перебила ее: — Да вы все такие. Мы идем или нет?

Сделав обиженное лицо, Джеймс оторвал взгляд от Персефоны, но ни он, ни Ава не сделали ни шагу в сторону домика. Фыркнув, я вышла из тени деревьев и пошла через поляну, обходя каждый цветок. Не хотелось наслать на себя гнев Персефоны еще до того, как успею вымолвить хоть слово.

Персефона, должно быть, заметила меня, потому что стала в оборонительную позицию перед своим мужчиной — очевидно, Адонисом. Вполне уместно. Он выглядел так, словно вышел из какого-нибудь фильма. Его длинные волосы касались плеч, а пресс вогнал бы в краску даже Генри. Мне было тяжело сфокусироваться на Персефоне, когда он стоял рядом. И пока я думала, что сказать, во рту пересохло. Я не хотела выглядеть дурочкой перед ним, но в то же время чувствовала вину за то, что меня так влекло к этому мужчине. Если Персефона была наполовину такой же поверхностной, как Ава, то я по крайней мере поняла, почему она ушла от Генри.

Я коснулась цветков в кармане. Сейчас не время мыслить, как она когда-то.

— Кто ты? — требовательно спросила девушка. Удивившись резким ноткам в ее голосе, я перевела на нее взгляд, но что еще я ожидала услышать? Или ей нужно было побить меня сорняками? Она больше не была богиней.

— Я Кейт, — ответила я, выставив руки вперед, прежде чем сделать еще один шаг. — Кейт Винтерс.

Выражение ее лица не смягчилось. Если мама и посещала Персефону, то явно двадцать лет назад; или же она просто не упомянула, что у Персефоны есть сестра. Вполне справедливо. Мне она тоже о ней не сказала.