Я сглотнула.

– Я не уверена, что мне позволено так свободно говорить с вами.

Хотя ответы Сары спасали меня, Стелла совершила ошибку, посмотрев вверх. На мгновение наши взгляды встретились. В его ошеломляюще голубых глазах, окруженных густыми ресницами, я увидела то, что смогла трактовать как раскаяние, смешанное с сожалением. Это был шторм из моих снов, облака закрывали чистое небо. Боль в груди усилилась.

– Что?
– спросил он, когда я разорвала нашу моментальную связь и прикусила губу.

– Ничего, - ответила я тихо.

– Ничего?

– Я попала в аварию почти год назад. Я была за рулем грузовика своего мужа и разбилась. Во время моего выздоровления я постоянно видела, не на самом деле, а во сне - голубые глаза.
– Я покачала головой, не будучи уверенной в том, какая часть меня сейчас говорила. – Простите. Это неуместно, но, Брат, ваши глаза напоминают мне о моих снах. Я, на самом деле, не уверена, что могу говорить больше.

– Дилан, не Брат, и у тебя есть мое разрешение, - предложил он.

Я улыбнулась и опустила голову. Проклятье, если бы это было так просто.

– Бра... Дилан, только у моего мужа или Отца Гэбриэля есть такие полномочия. Но я скажу, что мой муж никогда не делал ничего подобного из того, что только что сделал со мной Брат Марк. Он никогда не причинял мне вреда.

– Марк?
– переспросил он, и затем продолжил: - Ты не думаешь, что то, что он сделал с твоим глазом - причинение вреда?

Я забыла про свой глаз.

– Он сделал это в первый раз, и это была моя вина. Я не должна была принимать решение расширять семью без его разрешения.

– А если бы он принял это решение, а ты не была бы к этому готова?

– Я доверяю его решению.

– А что, если он запретит тебе ходить куда-нибудь, например, в Хайленд-Хайтс? Ты пойдешь?

Я замотала головой.

– Нет. Непослушание не вариант.
– Это была одна из первых вещей, которые, как я помню, Джейкоб сказал мне.

Дилан встал и подошел ко мне.

– Развернись.

Хотя его близость заставила мою дрожь возобновиться, моя подготовка не позволила мне проигнорировать команду, поступившую от мужчины. Медленно я повернулась, как он и сказал, но, когда он коснулся моих волос, у меня перехватило дыхание.

– Не волнуйся. Я не собираюсь ничего делать, - объяснил он, - кроме как снять с тебя этот чертов ошейник.

Я кивнула, когда он убрал мои теперь уже сухие волосы через одно плечо и нащупал пряжку. Как только он снял его, я вздохнула и начала растирать чувствительную кожу.

– Спасибо.

– Почему ты дрожишь?

– Мне страшно. Я не знаю, что будет со мной и Джейкобом. И я...

– Да, ты беременна, - сказал он с явным поражением в голосе.

– Нет, ну да, но я не это хотела сказать. Я знаю, что не могу задавать вопросы, но я голодна. Я была внизу. Никто не принес мне еды.

Впервые я увидела улыбку Дилана, ту самую, которую помнила.

– Ну, конечно, голодна. Правда, уже больше десяти, но я могу кое-что сделать. Давай я принесу тебе поесть.

Мою кожу покалывало от тревоги.

– Я не знаю.

– Что?

– Вы хороший, но пока вы единственный. Что если кто-то увидит меня, и мне не разрешат есть? Отказ от питательных веществ является приемлемым указом.

Дилан закрыл глаза и его челюсти сжались.

– Мне ненавистно слышать, как ты цитируешь учение.

Опустив голову, я прошептала:

– Мы все учим слова Отца Габриэля.

Он прикоснулся к моему подбородку, и на этот раз я не вздрогнула.

– Мне не нужно слушать это. И не надо, - сказал он, поворачивая мое лицо к себе, - извиняться. Прости меня.
– Он полез в карман и вытащил телефон.
– Я принесу тебе что-нибудь из кухни. Никто мне ничего не скажет. Ты можешь остаться здесь. Запри дверь и никого не впускай, кроме меня. Вот, - он провел рукой по экрану своего телефона - у меня есть два телефона. Один для MOA... не обращай внимания... в любом случае, я просто наберу номер своего другого телефона на этот. Если кто-нибудь попытается попасть сюда до моего возвращения, звони мне.
– Он вложил телефон мне в руку.
– Ты сможешь это сделать?

– Я не знаю.

Тепло его ладони окутало меня, когда он сомкнул мои пальцы вокруг телефона.

– Ты можешь. Я даю тебе разрешение.

Я замотала головой.

– Это так не работает.

– Здесь работает.

Звук собственного сердцебиения эхом отдавался у меня в ушах, пока я смотрела на телефон в руке. Когда я обернулась, Дилан уже открывал дверь и, прежде чем уйти, повернул маленькую ручку на внутренней стороне. Лишь кивнув, он с полуулыбкой закрыл дверь, запирая меня внутри, и ушел.