Мое сердце сжалось, когда я посмотрел на Люка. Его глаза заблестели от непролитых слез, а челюсти сжались.

– Хотя я и решил публично не называть со-конспиратора этой пародии, будьте уверены, он тоже будет наказан.

Все, кроме меня, кивнули. Я не мог пошевелиться.

Как я мог не подумать, что они будут следить за башней? Неужели Сара расплачивается сейчас за мою ошибку?

– Кандидаты на открытую позицию в Собрании, - продолжил Отец Габриэль, - будут заслушаны на завтрашнем заседании. Брат Люк, вы хорошо знакомы с последователями здесь, в "Северном Сиянии". Подготовьте список возможных кандидатов. Возможно, откроется больше одной вакансии, это станет известно в ближайшем будущем.

Мои легкие забыли, как дышать, когда я услышал его последнее заявление. Я не мог пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы заговорить, поскольку все, кроме меня, ответили.

– Да, Отец.

– Брат Ноа, пожалуйста, провозгласите молитву за наше Собрание, и мы отложим эту встречу.

Блять!

Мне нужно было попасть в Фэрбенкс. Еще два дня.

Погрузившись в свои мысли во время молитвы, я не осознавал, что все закончилось, пока Отец Габриэль не произнес мое имя.

– Брат Джейкоб, ты слушал?

Все остальные члены Собрания встали и направились к двери.

– Я сожалею, Отец. Я признаю, что не слышал.

– Я думал, мы устранили все твои отвлекающие факторы.

Почему он продолжает использовать это слово?

– Отец, вы обещали сохранить ей жизнь.

Брат Авраам кивнул и закрыл дверь, оставляя меня наедине с Отцом Габриэлем и членами Комиссии.

– Так оно и есть. Твоя работа сейчас слишком ценна, чтобы тебя постигла та же участь, что и Брата Бенджамина. Нынешнее положение сестры Сары - твое предупреждение.

Я посмотрел на Брата Даниэля, но его челюсти были сжаты, а глаза прикованы к Отцу Габриэлю.

– Отец, я не подведу вас. Я обещал это.

Он прищурил свой темный пристальный взгляд.

– Ты уже это сделал. Расскажи нам, о чем ты говорил во время этого звонка, и почему это нельзя было обсудить по твоим настоящим телефонам. Объясни нам, зачем тебе понадобился обман.

Очевидный ответ: потому что наши настоящие телефоны отслеживались, был неприемлем. Я разрывался, чтобы придать смысл лжи, которую мы сказали, в то время как я одновременно задавался вопросом, что рассказали Бенджамин и Рейчел. Опершись локтями о стол, я держался за голову. Три года тяжелой работы, и все это закончится из-за проклятого телефонного звонка.

– Брат, отвечайте сейчас же, или я позвоню в "Восточное Сияние".

Комната поплыла перед глазами, когда я воззвал к своей личности последователя "Света", проигнорировал его очевидную угрозу.

– Отец, я уверен, что Брат Бенджамин объяснил.

– Нет, не объяснил. На самом деле, вы можете сократить объяснения. Мы знаем, что это Сестра Рейчел разговаривала с вами, не Брат Бенджамин.

Брат Тимоти ответил:

– У нас есть технология для определения местоположения телефона. Звонок поступил из жилого дома Собрания. Это было лучшее, что мы смогли вычислить. Мы опросили всех, кроме Рейчел и Сары. Когда допрашивали Рейчел, она наконец призналась, что у нее есть телефон, и поклялась, что Бенджамин ничего не знал об этом. Она сказала, что звонила по поводу Сары и использовала телефон, чтобы не втягивать Сару в неприятности.

– Брат Рафаэль, вы помните признание Сары?
– спросил я.

– Да.

Я провел рукой по волосам.

– С того самого случая, когда Сара была наказана Братом Тимоти и Сестрой Лилит, я беспокоюсь о ней, когда уезжаю.
– Тимоти откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
– Я попросил Сестру Рейчел предупредить меня, если в мое отсутствие произойдет что-нибудь необычное. Это моя вина. Это я должен быть изгнан, не Бенджамин или Рейчел, и не Сара.

– Брат Джейкоб, решения, принятые этой Комиссией, не могут быть отменены. Продолжайте.

– Сестра Рейчел забеспокоилась, когда Сара не появилась на работе, особенно, когда она не смогла найти ее. Вот почему она позвонила мне по телефону, который я ей дал.

– Я спрошу еще раз, - сказал Отец Габриэль: - Зачем вы ездили в Фэрбенкс?

– Потому что Рейчел боялась, что Томас похитил Сару. Она сказала, что она видела его в общине.

– Ты солгал мне и Брату Даниэлю.

– Да, я солгал.

– Почему?

– Потому что я нашел Томаса и устранил его как проблему.

Отец Габриэль откинулся назад, в то время как остальные члены Совета заерзали на своих стульях.

– Ты убил его?
– спросил он.

– Он был угрозой для "Света". Я не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что я сделал. После того, как я это сделал, я обеспокоился, что это может так или иначе выясниться в "Свете".

– Почему ты убил его?

– Он был членом общины. Ксавьер никогда не появлялся здесь. Томас угрожал разоблачить то, что он видел, а также наше местоположение.

– Его тело?