Прозевав наш удар, они просто не успевали собрать свои войска воедино. Правда, рязанские князья, сумели собрать войска. Но собрать, не значит подготовить к битве. Сочтя себя достаточно сильными, они двинулись на нас. И это была ошибка. Лучше бы они отошли на соединение с войсками Владимиро-Суздальской земли. А так, их неподготовленное к войне войско, сходу попало в устроенную на ровном месте ловушку. И было разгромлено. Другой неожиданностью для них, явилось то, что мы не стали идти одной колонной. Я разделил войска. Но разделить, это не значит ослабить. Двигаясь по разным дорогам, мы, тем не менее, могли быстро собраться в нужном для нас месте воедино. И в этом мне помогала Ямская тысяча. Конечно, Степную сотню я отправил на Дон, но ведь там ей было самое место. А Лесная сотня, за время войны, получив пополнения в Сибири и на Урале, разрослась до трех сотен. Это были люди, для которых лес был привычен, поэтому они не блуждали, когда везли донесения.

Одновременно с вторжением в рязанские земли, началось вторжение в Суздальскую землю. А там, этого ожидали еще меньше, чем рязанцы. И не успевая собрать войска, они приняли, как им казалось, мудрое решение. Суздальские князья, тоже считали, что мы являемся подобием кипчаков. А кипчаки штурмовать города не умели. Они решили, продержаться в городах, выигрывая время и изматывая нас вылазками. План их был хорош. Рязань могла к весне, по моим расчетам, собрать 20 тысяч воинов. Владимиро-Суздальские князья, еще больше, до пятидесяти тысяч воинов. К тому же, Рязань надеялась на помощь со стороны Черниговской земли. Но там, опасаясь вторжения Менгу и Кадана, посылать войска в Залескую Украину не решились. У меня же, было не более двадцати тысяч воинов. Пока противник не оправился от неожиданности — этого было более чем достаточно, но весной, после распутицы, этого было бы слишком мало.

Я прекрасно понял замысел врагов, как и их просчет. Они не приняли во внимание две вещи: В отличии от кипчаков, мы умели быстро брать города штурмом, поэтому запершись в городах и крепостях, они позволили громить их силы по частям. Второй их просчет состоял в том, что они не учли того, что мы в отличии от всех, умели водить войска по лесам. Поэтому, многие их отряды, шедшие к месту сбора, были внезапно атакованы и истреблены. Летописцы русские вовсе не врут, что нас всегда было больше, чем руссов. К месту каждого сражения, мы умели быстро подтягивать войска. И всякий раз, против тысячи руссов, внезапно оказывалось тысяч пять наших воинов. А так, по общей численности, мы были в меньшинстве.

— Стоп, то, что ты лучше маневрировал, чем противник, я уже понял. То, что идя врозь, воевали вместе — тоже понял. Ты мне скажи, почему ты успевал, а наши, нет.

— Ты можешь мне не верить Семеныч, но тогда никто на Руси, не умел воевать по-настоящему в лесу.

— А подробней можно? Как это так, жители лесной страны, не умели воевать в лесу?

— А не было у них раньше такой нужды. Жили русы в долинах рек, они были не лесным, а скорее речным народом. Именно в долинах рек они и селились. В лесах, мало кто жил. Вот и суди сам, войско найдет богатую добычу там, где народ гуще живет. Где жизнь бойкая. Значит, лезть в густые дебри, крупным отрядам нет нужды. Они и не лезли. Да и лес к тому же непроходим для крупных отрядов. Они и не ходили. Да и опасно это. Можно и не выйти из лесу.

— Там что, в лесах партизаны сидели?

— Можно сказать и так. Вот ты Семеныч, знаешь, чем отличается село от деревни?

— Да по мне, что то, что это — сельский населенный пункт.

— Большая разница! В селе, обязательно есть церковь, а значит и власть государства. А вот в деревне, церкви нет. Конечно, в долинах рек, были как деревни, так и села, а вот в лесах — только деревни. И никакой государственной власти! Не покорили князья эту деревню. Они туда вообще старались не лезть без нужды. Только с сильной дружиной и с большой осторожностью. Вот и жили эти деревни, никакой власти над собой, не зная. И плевать было жителям этим, на то, что рядом идет война! Кто с кем воюет, их тоже не волновало.

— А почему князья не могли установить над ними власть?

— А потому, Марина Леонидовна, что войску там не пройти.

— А что мешало?

— Искусство воевать, это прежде всего, умение совершать марши. А без обоза, марши невозможны. Где пройдет обоз, там пройдет и армия. Именно обозы делают возможным походы на большие расстояния. Того, что тащит воин в заплечном мешке или в седельных сумках — надолго не хватит. Вести растянувшийся обоз, даже на открытой местности непросто. А по пересеченной — тем более. Но еще сложней, защитить обоз от нападения врага. А в лесу, на узкой тропе, когда и обоз, и боевые отряды вытянуты в нитку, собрать воинов и принять нужный боевой порядок для отражения нападения — трудно и невозможно. А лесные жители, вовсе не были мирными. Разбоем они не брезговали. Это в широком и ровном поле, их можно бить. В лесу же, все твое преимущество в численности и выучке, ничего не дает. Они тебя и выследят, и нападениями изведут. А остаться без обоза — для войска смерть. Хочешь пройти через их леса — плати им дань. Иначе, живым не выйдешь. Вот мы, совершая марши по русским лесам и платили им дань.

— Иван Руссиянович, но ведь и русские войска могли так поступать.

— Нет, не могли. Мы были в этих лесах чужаками, от которых раньше, лесовики не видели никакого зла. Мы шли и никого не трогали, платя дань за проход, оплачивая услуги проводников, за фураж с продовольствием тоже платили. А вот князья… Они были здесь давно. Любой сбор налогов с местных — это по сути своей разбойничий набег. Тем князья и занимались, ничего не давая лесовикам взамен. Поэтому с ними, деревни не стали бы даже разговаривать. А вот мы, Марина Леонидовна, это другое дело.

— И что, вы не грабили?

— Грабили, но не всех и только по приказу. Чингиз-хан был мудрым правителем, и он нас давно научил, что не стоит добавлять противнику причин для упорного сопротивления. Мы никогда не грабили храмы, мы не отнимали имущества у того, кто встретил нас миром. Воины, уже давно знали этот порядок. Поэтому, не все стремились на войну с нами. Грабили только тех, кто сопротивлялся. Поймите, если бы это было не так, то у нас ничего бы не вышло.

Все это я почему объясняю, нужно понять, как мы шли. Часть сил и тяжелые обозы, шли по льду замерзших рек. Это удобный путь, но слишком много воинов не всегда проведешь. А другая часть войска вместе с вьючными обозами, шли по лесным тропам. И если встречался противник, то он видел только часть войска и всегда удивлялся, когда из лесной чащи, появлялись наши подкрепления. Вот так, облавным порядком мы и шли.