– Кэллам уже знает, но он видит в тебе что–то особенное. Потому для тебя у него планка выше.

Я повернула голову к Бену.

– Что–то особенное?

– То, как ты поднимаешься, отряхиваешься и идешь. Как ты заботишься о Гарри. Он больше от тебя ожидает, потому что ты способна на большее.

Я сжалась на сидении.

– Не уверена.

Бен остановился у знака стоп, три раза посмотрел по сторонам, а потом повернул к Флагстафу.

– Так обычно и бывает. Мы убеждаем сначала всех остальных, но сами последними понимаем, на что мы способны. Человеческая природа.

После этого я ничего не говорила, и мы почти прибыли в Флагстаф, так что я нервничала. Я уже хотела увидеть Гарри… Но при этом боялась увидеть его.

– Эй, знаешь, кто еще может ошибаться? – сказал Бен, когда мы остановились на красный свет.

Я ерзала на сидении, впереди уже было видно больницу.

– Разве не все?

– Папы. И мамы, – он не заметил, как я закатила глаза, раз продолжал. – Они ошибаются так же, как ты и я, потому что думают, что поступают правильно.

Я прикусила язык. Наши с Беном мнения не совпадали.

Он подъехал к больнице, я выпалила «спасибо» и бросилась к двери.

– Встретимся внутри, – крикнул он мне вслед, но я уже спешила.

– Гарри Эйнсворс? – сказала я, остановившись у стола приемной. Женщина указала пальцем, и я побежала в ту сторону.

Я слышала знакомый голос в нескольких дверях от себя. Гарри смеялся, и я была готова расплакаться от облегчения. Если он смеялся, то ему не было больно. Он будет в порядке. Смех это хорошо, верно?

А потом я услышала другой голос оттуда, узнала и его.

Я, не думая, ворвалась в комнату. Два лица удивленно смотрели на меня. Одно улыбалось, другое – нет.

Я застыла на месте.

– Я оставлю тебя с сестрой, Гарри, – Кэллам встал со стула и поднес ладонь к здоровой руке Гарри.

Гарри дал ему пять с такой силой, что звук шлепка заполнил комнату.

Кэллам покачал головой, будто она болела.

– Тише, Халк. Хватит и одного растяжения.

– Увидимся, Кэллам! – крикнул Гарри ему вслед, пока тот шел к двери. Хотя это больше напоминало марш.

– Больше никакой акробатики на велосипеде, ладно? – Кэллам не посмотрел на меня, проходя мимо. Я словно стала невидимой для него.

Гарри снова рассмеялся и помахал на прощание.

Кэллам помахал и покинул комнату, закрыв за собой дверь. Он даже мельком на меня не взглянул.

Кэллам ушел, и стало тихо. Я сглотнула и посмотрела на Гарри. Он сидел на краю стола для обследований, запястье было перевязано, и он смотрел на пол, раскачивая ногами и выжидая.

Я не знала, что сказать, так что заговорила о том, что первым пришло в голову.

– Прости, – я поспешила к нему, рыдая. – Мне так жаль, Гарри. Мне нельзя было поворачивать на тропу, которую я не знала. Стоило придерживаться плана и не глупить, – я рухнула на место рядом с ним и обвила его руками, прижалась головой к его плечу. Я все еще плакала. Вряд ли Гарри видел меня раньше в слезах. – Прости за то, что ты упал и поранился, за то, что оказался в больнице, и за то, что я такая безответственная кошмарная сестра, – я шмыгнула носом и перевела дыхание. – И прости, что испачкала слезами и соплями твою любимую футболку.

Гарри обвил меня рукой и похлопал. Нежно. Словно утешал.

– Все хорошо, Финикс. Все хорошо, – сказал он. – И ты не кошмарная сестра. Ты – лучшая сестра.

И мои тихие слезы стали всхлипами. Гарри хлопал меня по спине сильнее.

– Почему ты плачешь? Все хорошо. Даже лучше, потому что теперь у меня есть крутая повязка, – Гарри показал мне перевязанное запястье, от этого я зарыдала сильнее. – Теперь я могу рассказывать о приключениях.

– Я должна была уберечь тебя, а не посылать тебя на тропу, где тебя вообще не должно было быть.

– Ты не знала, что случится, – Гарри пожал плечами.

– Но ты доверился мне, а я тебя подвела, – я вытерла лицо рукой.

– Нет.

– Да, – возразила я.

– А вот и нет.

Я закрыла глаза и крепко обняла его. Я знала, что нам повезло сегодня. Все могло закончиться куда хуже растяжения. Велосипед принял на себя удар. В следующий раз Гарри могло так не повезти.

– Да. Ты больше не будешь мне доверять. И я не виню тебя за это.

Гарри перестал похлопывать меня по спине, но оставил руку там.