— Легко сказать, — легла на израненную грудь и принялась гладить страшные царапины.

Его разум сражался с любовью. Какая символичная издёвка. А человечность заставили калечить беспомощного брата. Что чувствовал дракон в этот миг? Как не сошёл с ума?

Возненавидела отца Айнзама ещё сильнее.

— Ты по его мерзким поручениям уходил вчера? — продолжила осторожный расспрос.

— Нет. Отец больше не тревожит меня. Особенно в такое время, когда по-настоящему нужен им. Боюсь, случившееся куда страшнее моих отношений с родителем или конфликта людей с драконами, — мрачно изрёк Драй.

— Расскажи!

— Утром, — пообещал юноша. — Кстати, за своей зверюшкой убираешь сама! Если напрудит или ещё чего сделает.

— Напрудит... Ты серьёзно? Чем? Соляркой или тормозной жидкостью?

— Понятия не имею. Это твоё создание. Тебе предстоит разобраться, как ухаживать за маршруткой и чем её кормить.

— Людьми, — мрачно пошутила, вспоминая, сколько народу набивалось по утрам в тесный транспорт.

Драй шутку не понял, и неуверенно хохотнул, чтобы не обиделась.

— Надо бы крышу починить, а то Гарен, спасая меня, знатно пропорол машину, — поделилась с драконом, и он немного помрачнел, услышав имя своего пленника.

— Постараюсь помочь, — пообещал Драй.

Упоминание о Гарене вызвало в драконе ревность, и он запустил руку мне под кофту. Пальцы нежно вели по позвоночнику и надолго задержались между лопаток. Каждое прикосновение вызывало бурю сильных и страстных эмоций. Краснела и едва ли не мычала от удовольствия. Это же просто спина, но ощущения были такими яркими, словно юноша ласкал меня иначе.

Зарылась лицом ему в подмышку, чтобы подавить очередной громкий стон.

— Нравится? — зачем-то спросил любимый, будто и так не видно, но всё равно горячо закивала ему в ответ.

Воспоминания новой волной нахлынули. Я и Единый сидим на балконе и доставляем друг другу удовольствие. Мы гладим между лопаток. Ничего такого для простых людей, но слишком откровенно для двух драконов. Основания крыльев, огненные плевки. Ответ медленно и окончательно сложился в моей голове. Я дракон. Такой же, как Айнзам!

По телу пробежала судорога от очередного прикосновения, и сознание медленного заволокло дрёмой. Тепло любимого дарило покой. Чувства к нему были слишком разными от безумной сжигающей страсти, до нежной привязанности, и сейчас…

— Айнзам.

— Да?

— Поверь, никогда ты не будешь один, — нараспев протянула часть слов из старой колыбельной.

— Конечно, не буду. Ведь у меня есть своя королева. День и ночь. Моё счастье и боль…— неожиданно ответил дракон, а я опять перенеслась на поляну перед крошечным домиком.

Не могла сдвинуться с места, чувствовала дуновение ветра и солнечные лучи, нежно ощупывающие облысевшую часть леса. Они играли с капельками на водяной мельницы, создавали мириады радуг.

Я всё ждала и смотрела, как меняется утро и вечер, за тёплым сезоном наступают холода. Умирала и возрождалась по весне. А он приходил всё реже и реже. Не глядел в мою сторону, как ни старалась. Зажигала на лепестках звёзды для него. Всё равно не замечал. А затем ушёл уже навсегда.

Несколько одиноких лет окончательно убили во мне надежду. Звёзды стали бледнее на небе и лепестках. Не ощущала прикосновение ветра и солнца, словно хрупкое тельце разучилось на них откликаться. Тогда-то я и приняла решение всё изменить… Перестать быть безголосым цветком.

В попытках вспомнить в прошлый год заплутала и забрела гораздо дальше, всколыхнув нечто странное и давно забытое. Видение вдруг заставило задаться вопросом: А кто я всё-таки? Девушка, дракон или цветок?

— Не поговорил с ней? — с заметным облегчением спросил Айнс, глядя, как брат обнимает спящую девушку.

Приложив палец к губам, третий едва заметно кивнул.

Плохой знак, опять не получалось общаться без слов. Слишком стремительно парни разделялись и начинали жить своей жизнью. Если так пойдёт дальше, связь окончательно пропадёт. Кто знает, чем это чревато для Единого.

Тем временем новая опасная идея вклинилась в мысли Драя. А что если разделение — это благо? Он будет свободен от обязательств перед миром, навсегда перестанет быть Айнзамом, а, значит, клятвы больше не смогут сдерживать его и принуждать.

Откроет портал и сбежит с Региной и Гареном, оставив мир на попечение двух братьев. Они, возненавидят его вначале, но потом, разумеется, поймут, что третий спас любимую. Ведь иначе выхода нет.

— Мы никогда не поймём, не обольщайся. Какие цели бы не преследовал. Потому что нет никаких мы. Есть я, — прозвучал в голове голос второго.

Драй нашёл взглядом близнеца. Юноша, не отрываясь от розжига камина, продолжал невербальный разговор с братом:

— Мне обидно, что ты считаешь Регину настолько поверхностной пустышкой. Она любит каждого не за красивые одинаковые мордашки. Любит всего меня, не отличая одного от другого. Супруга доказала это в пещере нарушенных клятв. Я нужен ей единым. Ей нужен Айнзам, а не Драй, Айнс или Цвай по отдельности.