Кирк ещё сообразить не успел, уже прыгнул к маленькому боковому лазу в стене коридора, опёрся руками о круглый свод, и, поражённый, замер, не в силах тронуться с места. На глубине двух метров стояла дрожащая Алинка, отважно выставив перед собой в трепещущих ручонках боевой нож. За неё напряжённо цеплялась Маринка. Кирк выдохнул, ноги подогнулись, он еле устоял.

— Папа? — младшая отцепилась от сестры и полезла к нему, — Мама обесяла, сто ты придёс!

Надо же — узнала! И в герметизированной коже узнала… а он сейчас выглядит так, что, наверное, даже на человека не очень похож.

Старшая выронила нож, и молча кинулась вслед за младшей. Кирк подхватил дочерей, на мгновение прижал к себе, но тут же усадил на пол, выпустил. Сам метнулся к рельсовке, поднял, проверил боезапас, вернулся к дочерям, сел рядом. Марина не утерпела, влезла к нему на руки, сообщила:

— Мама нас засисяла. Но её укусила стъясная стъекоза. Мама умейла. Я хотела пъякать, но не полусилось. Ни у меня, ни у Алины. А тепель, мозно я немнозко поплачу? Мама зе сойсем умейла.

— Можно, дочка, — тихо ответил Кирк, у него, наконец, прорезался голос, — Теперь можно…

Он обнял, прижал младшую. Старшая так и осталась сидеть напротив, сжавшись в комочек, обхватив руками коленки. Кирк потянулся было к ней, но решил не беспокоить.

— Пап, — через несколько секунд неожиданно спросила Алина, её голос был поразительно сух, ни намёка на слёзы, — Пап, я смогу вырасти такой же большой и сильной как тётя Валеска?

Кирк удивился до крайности. Всё, что он смог ответить — «да». В голове теснились вопросы, которые сводились к одному: «зачем тебе это?», или — «почему ты спрашиваешь?». Но ни один из них так и не вырвался наружу, застряли.

И Алина — больше ничего не сказала.

— Как обстановка?

— Хреновая!

— А если обойтись без подростковой экспрессии?

— В целом — неплохо. Но нам это не поможет. А вообще — выведи себе на монитор информацию с ЛАКов станции и не приставай с дурацкими вопросами.

— Ребята, поверить не могу! «Прайм» их сделал! Они расколошматили чужаков!!!

— Ну, ты прям генерал-очевидность!

— Только шесть их кораблей прорвались и идут к нам. Нам их даже встретить нечем, станция не вооружена!

— Протри глаза, не шесть — пять! Один отклонился от курса, чтобы поймать прогулочную яхту. И уже поймал… они их внутрь затянули! И зависли. Дрейфуют помалу, скорость не набирают!

— Там дети!!!

— И Кирк! Так что, сами виноваты. Он им там устроит!

— Что сможет один человек сделать?

— Кирк сможет, я его лично знаю, лет пять уже.

— Народ! Прекратите замусоривать общий канал связи!

— Парни! Нам нужно решить, что делать?!

— А что тут сделаешь? Нам конец! «Прайм» к нам точно не успеет? Не пойму никак…

— Если не случится чуда, то нет.

— Смотрите! Они буксир уничтожили! А вместе с ним все эвакуационные капсулы!

— Наша последняя надежда на спасение! Что теперь будет?!

— Смотрите! Они Тимирязевский шлюп долбают! Что у них за орудия? Дальность боя около светосекунды! Такое бывает вообще?!

— Вот вам и ответ, что теперь будет! Подойдут на триста мегаметров и разнесут станцию на куски! Одного понять не могу, чем мы им так не понравились?!

— Своим присутствием, судя по всему!

— Смотрите! Цесва десантников сбросил и на сближение пошёл!

— Цесва — кто такая?

— Не такая — такой, пилот Тимирязевского шлюпа, отчаянный малый…

— Странное имя…

— Это фамилия.

— Да прекратите же, наконец, забивать канал! Нам нужно решить что делать!

— А ты уверена, что он именно десантников сбросил? Может это помехи?

— Не знаю, просто предположила…

— Вы что, информацию с ЛАКов читать не умеете? Деятели…

— Надо как-то организоваться! Старшего выбрать — пусть он решения принимает!

— Или — лучше — старшую! Тогда — она!

— Научилась, наконец, половую принадлежность определять? Поздравляю!

— Какой своевременный сарказм! Это всё на что вы, мужики, способны?!

— Нашли время ссориться!

— Да ладно, пусть хоть потявкаются напоследок…

— Люди!!! Нам нужно решение поискать! Может быть можно что-то сделать?