– Мама...
– Тихо шептал юноша в клетке.

– Кто он?
– Пытаюсь успокоить ее, получить хоть какую-то информацию. Основываться на мнении умалишённой не стоит.
– Он ваш сын?

– Он?
– Она немного наклонила голову вперед, смотря на меня исподлобья.
– Он дьявол! Он монстр в человеческом обличии. Он монстр! Он...

– Да как ты смеешь, тварь!
– Крикнул юноша совсем другим, тонким голосом. На мгновение его уровень снова стал тринадцатым, но тут же вернулся к нулевому.
– Уйди прочь.

– Аааа!
– Не выдержала этих изменений женщина и, подняв с пола нож, бросилась к юноше.

Я схватил ее за плечо, но она дотянулась до него, а парень даже не пошевелился. Он стоял с ножом в животе. Непонимающим взглядом смотрел то на нож, то на свою мать.

– Мама...

– Будь ты проклят, выродок! Ты испортил мне всю жизнь! Твой отец бросил меня из-за того, что ты родился психом! Шизофреником! Ты был ужасен. Иногда ночью, засыпая, я хотела задушить тебя подушкой. Я не смогла больше выйти замуж. Кому нужна женщина с ребенком шизофреником? Я никому не была нужна! А ты, ты и тогда был выродком! Твое лицо! Как же я ненавижу его! Как же я ненавижу, когда ты меняешься. Как же я ненавижу тебя! Будь ты проклят! Это из-за тебя они напали на нас! Из-за тебя мне пришлось есть мясо собственного отца! Из-за тебя, тварь! Это ты виноват! Будь ты проклят!

Я нанес удар рукоятью своего ножа по затылку женщины, прекращая брань. Проклят, значит? Этот парень, видимо, проклят с рождения.

– Мама...
– Парень в последний момент посмотрел на свою мать, после чего упал на пол, истекая кровью.

Оставить его умирать? Что я о нем знаю? Он человек. Скорее всего. По крайней мере, его родили и вырастили. Был шизофреником, но после конца света, изменился, став еще более странным. А еще она говорила, что он причастен к нападению, но те мои пленники ни о чем таком не рассказывали. Непонятно. В любом случае, для начала надо разобраться, а решать буду потом. Перевернув топор обухом вниз, наношу удар по амбарному замку, он ломается. Снимаю и отбрасываю в сторону. Дверь открывается с определенным натяжением. Внутри клетки лежит парень, взгляд его ничего не выражает . Он просто лежит и смотрит вверх, держась рукой за нож. По щекам юноши текут слезы.

Достаю маленькую бутылочку с розоватой жидкостью. Немного заливаю в рот. Парень не сопротивляется, только откашливается. Резко вырываю нож и обрабатываю эликсиром рану. Юноша выгибается дугой. Изо рта вырывается крик, а глаза выкатываются от напряжения. Еще секунда, и он вырубается. Ничего, проснется, есть будет, как не в себя. Отойдя в сторону, я поднял с пола тарелку с остатками мяса, которое поедал Шаман и поставил в клетку пленника. Дверь закрыл, но замок вешать не стал. Во-первых, от него и смысла теперь никакого, да и практика показывает, что он не поможет.

– Мишка, постереги его.

Медведь лег перед дверью, положив голову на лапы. Теперь попробуем привести в чувство других людей. Подхожу к мужчине, и провожу ту же процедуру, что и с мамой Дениса.

– Что? Я же ничего не делал. Правда, не бейте!
– Мужчина, ростом под два метра отползает от меня, стараясь оказаться как можно дальше.

– Все хорошо, они мертвы. Вон, осмотрись.

Мужик долго рассматривает тела вокруг, потом наконец-то останавливает свой взгляд на мне.

– Это ты их?

– Я.

– Спасибо.
– На глазах огромного дядьки появляются слезы. Он падает на колени и пытается дотянуться до моих ног, но я отпрыгиваю от него.
– Спасибо. Спасибо тебе большое. Спасибо!

– Да не за что, только ты прекращай вот это все, у меня вопросы есть. Можешь мне кое-что рассказать?

– Да, конечно! Все что пожелаешь!

– Тот парень в клетке, я так понимаю он сын вот этой женщины?

– Да.

– Расскажешь о них?

– Да чего тут рассказывать? Она его в шестнадцать родила, спуталась с местным ментом, Тучкой. Он сначала ей обещал, что женится, а как она родила, свалил. Тогда еще непонятно было что ребенок с отклонением, а потом он рос, разговаривать начал странно, то с собой говорит, то меняется резко, ну ему диагноз и поставили врачи, мол, шизофреник. Расщепление личности у него. Его не обижал никто, жил себе спокойно, ни с кем не дрался, правда, с другими детьми не общался, все больше сам с собой говорил. Ну, так что мы не люди? Понимаем все. А вот Анька уже замуж не вышла. Ее как мент бросил, так она и загуляла. Потому и не брал ее никто, с ней мало кто в постели не был. Вот так вот, а малой дурной был, вот только когда все это началось, он изменился как-то. Другие дурачки, что у нас были, умерли. То ли мозг у них закипел, то ли еще что, но не выжили они, а он вот справился, да и на нормального человека походить стал. Понимает, когда объясняешь что-то, сообразительный, только вот эти его странности...

– Анна говорила, что это из-за него напали бандиты.

– Ах это... просто, когда они пришли, главарь их, такой улыбчивый был, доброго из себя корчил. Мы насторожились, но решили поговорить, а Дениска прыгнул на них, кричать начал, мол, убить они нас хотят. Шаману лицо оцарапал, тот в ярость и впал. Много наших мужиков тогда полегло, а они мальца в клетку посадили и всем показывали. Смотрите, мол, из-за кого у вас все так. Многие его возненавидели, вот только зря. Мальчик ведь не виноват ни в чем, он предупредить нас хотел.

– Понятно. Спасибо... как тебя звать?

– Серега.

– Спасибо, Серега. Помоги тут остальным, приведи в чувство. А у меня еще дела есть.

– Хорошо!
– Тут же оживился мужчина и начал трясти сидящую рядом женщину.

Я поднялся на ноги и начал осматриваться. Рядом послышались мелкие всхлипы, и я увидел мать Дениса. Анна лежала на полу и тихо плакала. Двери ангара приоткрылись со скрипом, и в комнату забежал мальчишка, а следом за ним и девочка. Мои знакомые ребятишки подбежали к одной из женщин и начали обнимать ее. Обращались к ней, стараясь привлечь внимание. Крик детей пробудил в их матери определенные чувства, она начала приходить в себя, обняла своих чад и зарыдала в голос. Я стоял между двумя матерями, ревущими по абсолютно разным причинам. Как же ломает жизнь людей, как меняет их. Нет, не жизнь. Люди ломают друг друга, ломают жизни и судьбы. Ломают, чтобы быть выше других. Люди всегда хотели возвыситься, вот только раньше они оскорбляли друг друга, унижали, чтобы казаться выше на их фоне в фигуральном смысле. А сейчас у них появилось куда больше возможностей. Радует только одно: не все люди такие. Есть и те, кто пытается возвыситься, работая над собой. Они никуда не делись, подтверждение тому находится через реку от этого города.