Небо на ремонте
вернуться

Григорьев Геннадий
Шрифт:

1988

«Я не знаю, куда это делось…»

Я не знаю, куда это делось…Я имею в виду державу,что огнем выжигала ересьи мечом добывала славу.Меж великих морей лежала,богатырских детей рожала,перед ворогом не дрожала.Ах, какая была держава…Пол-Европы зерном кормила.Воевала моря и страны.И держали ее кормилавенценосные капитаны.И столы ломились от яства,ибо щедро земля дарила.И была у пастыря паства.И была у державы сила.И совсем не народным стоном(это наглые оговоры)золотым колокольным звономоглашались ее просторы.Называлась она красиво.Называлась она – Россия.Сто языков в узде держала.Ах, какая была держава.

Январь 1998

«Поют пичуги. Пашня дышит…»

Поют пичуги. Пашня дышит.Под ветерком шумит листва.Но только этого не слышитИван, не помнящий родства.О, как над речкой плачет ива,И звезды плавают над ней…Но ты опять проходишь мимо,Иван, не знающий корней.Как, сердце радуя и раня,Плывет в ночи пасхальный звон…Я говорю: Опомнись, Ваня…Но ничего не помнит он.

Баллада об испорченном телевизоре

В моей квартиретихо стало вдруг.Сначала я не понял,в чем тут дело.Мой телик захандрил.В нем лампа села,которая ответственна на звук.Я кулаком по крышке!Но в ответни полсловца…Я пыль с экрана вытер.Я повертел такую штуку – «гетер —один»…(Второго почему-то нет.)Все без толку! Молчок.Вот это ново!Я ж к дикторскому голосу привык.Но – до свиданья! Без руки и слова.Мой старый теликпроглотил язык.По трем программамдел невпроворот!А у меня затишье…Вот непруха!И видит око, да вот зуб неймет.Хотя при чем тут зуб?Не внемлет ухо!Не слышу я, как мой родной народрешения – выносит,вносит – ясность.Там все, как рыбы, открывают рот.Я полагаю, ратуют за гласность.(А может быть, уже наоборот?)По всем, по тем программамтишина.Втихую – и брейк-данс, и авторалли.Что? Где? Когда?И с кем идет война?Пошто митрополита показали?По трем программамдел невпроворот!Но как понять, что в мире поменялось?Ведь села лампа у меня.И вотисчезла гласность.Видимость осталасьО чем сегодня нам поет «Секрет»?Кого метелят на хоккейном поле?Никто не растолкует.Звука нет.А видимость есть видимость.Не боле.Сводя с ума,мелькает предо мнойнеобъяснимый мир в немых картинках…Переключаюсь на канал другой.И – тишина.И девочки на спинкахлежащие…И ножками – дрыг, дрыг!Как все это не в пику, не к моменту!Я ж с детства к комментарию привык,к суфлированью,к аккомпанементу.Что митингс транспарантами вверху!что «Волга-Волга»с титрами по низу?Я ж не могу без слова на слуху.Я все отдам за реплику, репризу.Ни полсловцане вытянув из них,мне старый телик вырубить осталось…Но в это время,к счастью, начиналасьпрограмма «Время»для глухонемых.И понял я,как наша жизнь проста,перед экраном опускаясь в кресло.Там все вставало на свои места,как бы в театремимики и жеста.Я понимал:Идет…Борьба…За мир…Хоть мир…Еще таит в себе…Опасность…Я понимал!Растет…Число…Квартир…Вот пальцем ткнули в рот.Ага! Про гласность!Завоеваний…Мы…Не отдадим…Проценты…Подобьем…Ударим…Суммой…Вот пальцем погрозили.Это им.Вот по лбу постучали:думай, думай!Бой…Пьянству…Ускорению…Привет…Все вместе…Ликвидируем…Осталось…И что за горе,если звука нет.Ведь главное – что видимостьосталась.Мерцал экран,привычный, голубой…И на меня наваливалась скука:я ж это времярассекал без звука,как самый рядовойглухонемой.

1987

«Человек человеку…»

Человек человекубыл,разумеется,брат и друг.Человек человекабилне покладая рук.Аккуратненькона прицелчеловек человекабрал.Я читал на его лице:человек человеку —брат!Разумеется,шел тогданаш прекрасный,великий вексозидательного труда.Человека билчеловек.Век гудитза моим окном.Век в счастливоезавтрапрет.Созидающим кулакомчеловек человекабьет.

1970

Год две тыщи никакой

Хорошо то или плохо,но кончается эпоха,век уходит на покой.Мы сейчас вступаем с вамив странный год с тремя нулями —в год две тыщи никакой!Новый век ударит – датой!Мы отметим 45-й,перед ним 37-й.Ну а этот год – особый —угадай поди, попробуй,чем нас встретит – светом? Тьмой?Кто придет – варяги? Гунны?Кто – с брони или с трибунынам укажет путь рукой?И в какой мы будем ямев этот год с тремя нулями —в год две тыщи никакой?!С новым счастьем, с новым годом!Я сейчас со всем народом,словно в омут головой,вместе с планами, стихами,в общем, вместе с потрохамив год вступаю нулевой!Пусть плетутся дни за днями.Будем в год с тремя нулямии с нулями жить в ладу.Вкусной вам духовной пищи,денег вам, друзья, – две тыщи! —в никаком таком году!

Песенка статиста

Мне досталась в этой пьесеочень маленькая роль,в ней всего четыре слова:«Мы прорвемся, мой король!»Десять выпадов рапиройи, когда свободен путь,умирающий противникмне клинок вонзает в грудь.Я лежу на авансцене,муха ползает по лбу,уходящего сраженьяслышу грохот и пальбу.Но придет священник вскоре,побормочет надо мной,и король, потупя очи,скажет:«Умер как герой».Я спрошу его в антракте,скрыв под желтой маской боль:«Как вы справитесь с врагами,я ведь умер, мой король?»И король ответит грустно:«Не волнуйся, мальчик мой,я ведь сам по этой пьесеотрицательный герой».И его в ближайшем актерасстреляют у стены —очень может быть, на благонашей чертовой страны.

Маленький романс Вронского у камина

Ах, какие были балы!Ах, куда нас страсть завела!Твои руки были белы,И какая любовь была.Ночь плыла над персидским ковром.И тела согревал камин.Это все – для двоих, вдвоем…А теперь я один… Один!Твои губы были полнынеизведанного тепла…Я не вижу своей вины,что сгорела любовь – дотла.

«Были мы счастливыми и юными…»

Были мы счастливыми и юными,жили беззаботно и красиво…Так зачем колесами чугуннымитоварняк грохочет торопливо?В общем-то, история банальная…Катятся тяжелые вагоны.Медленно вдоль здания вокзальноготы сейчас проходишь по перрону.У тебя еще походка – гордая,только веет от нее печалью.Ты сейчас свое страданье горькоеот людей скрываешь под вуалью.А вокруг кривляются уродливозлые перекошенные лица.Сколько в мире гадкого и подлого!В нем уже любовь не возродится…Гадок мир. Так вот и не перечь ему,ведь ему бессмысленно перечить.В этой жизни радоваться нечему.Можно только душу искалечить.Ты была и нежной, и доверчивой,всей душой любила и страдала.Но как будто с куклой гуттаперчевойжизнь с тобою в куклы поиграла.Не случится ничего хорошего.В темноте уже свеча потухла.И сегодня под колеса брошенабудет гуттаперчевая кукла.