Но я видела боль и щемящую тоску в его глазах. Его расстроила моя реакция. Чёрт. Я не хотела этого. И вообще, чего я так паникую? Это всего лишь предложение. О котором я и, правда, могу подумать. Дома. Наедине с собой. Взвесив все “против” и “за”.

Рациональный подход к любви. Почему бы и нет?

Я сжала ладонь Стаса на своей щеке и, чуть отстранив, поцеловала.

— Да. Мне нужно время подумать. Спасибо.

— Не за что, — усмехнулся он и встал. — Дела не ждут. Пойду. Тебя подвезти?

— Ста-а-а-с, — простонала я, откидываясь на спинку дивана. — Я никогда в жизни не сяду на твой мотоцикл. Хватит предпринимать попытки.

Он рассмеялся и покачал головой — словно надеялся на то, что однажды я всё же соглашусь. Затем надел куртку, взял ключи и зеркальный шлем, после чего наклонился ко мне и шепнул на ухо:

— Постарайся долго не размышлять над положительным ответом, — усмехнулся он, отстранившись и поцеловал в губы. Распрямившись, напомнил: — Сильнее хлопай дверью. Увидимся завтра утром? Приеду к тебе и приготовлю завтрак.

— Договорились, — улыбнулась я, возвращая на пузо тарелку с персиками.

Глава 16

Возле подъезда выудила из сумочки ключ от машины, но через несколько секунд раздумий спрятала обратно, решив прогуляться до дома пешком. Погода стояла отличная — погожий осенний денёк, которым грех не воспользоваться. Квартира Стаса находилась в паре остановок от моей и я, кутаясь в шифоновый шарф, побрела по тротуару, подставляя лицо тёплому солнышку. На деревьях с опадающей листвой щебетали птички, во дворах раздавался громкий смех резвящейся ребятни. Я проводила взглядом женщину с коляской, мгновенно представив, как через несколько месяцев буду идти точно так же. А рядом будет идти Стас.

Мой муж?

Я невесело усмехнулась. Он классный. Очень. Но не слишком ли мало трех месяцев для решения такого вопроса, как вместе и навсегда?

А, может, я просто-напросто всё ещё чего-то жду? Кого-то жду…

Я поникла, лёгкое уныние вернулось, словно по мановению волшебной палочки. Так всегда происходило, когда рядом не было Стаса. Только он и беременность останавливали меня от полного погружения в депрессию.

Поначалу было невыносимо тяжело. Если я оставалась одна — один на один со своими мыслями и воспоминаниями — нестерпимо хотелось выть, метать и рвать. И курить. Больше всего — курить. Сигарету за сигаретой. Не останавливаясь. Благо, в квартире я избавилась от всех атрибутов заядлой курильщицы. А купить новые не позволяла ответственность за маленькую жизнь, растущую в моём теле. Рука всё время возвращалась к цепочке на моей шее. И теребя её, я щелкала зажигалкой в виде четырёх долек от плитки шоколада. В конце концов, в ней кончился газ, чего и следовало ожидать. Сжимая её в руке, я по нескольку часов пустым взглядом пялилась в стену. Но приходил Стас и я оживала. Точнее часть меня, та, что хотела жить вместе с растущим организмом внутри.

Беременность проходила гладко. Тошнило всё реже. Беспокоила лишь небольшая боль в пояснице, но это пустяки. Когда узнала пол ребёнка, начала всё чаще разговаривать с ней. Собеседник она приятный — и выслушает, и перебивать не станет. А уж лезть в душу со своими советами — тем более.

Я читала ей сказки и пела песенки. Пыталась общаться с группой беременных на курсах, на которые записалась — те, что по подготовке к будущим родам. Часто перезванивалась с Лилией и навещала семью Соколовых. В общем, делала всё возможное, чтобы не возвращаться мыслями к отцу малышки.

Уже на подходе к дому, она больно пихнула меня в бок, скорее всего, пяткой.

— Э-э-й, — проворковала я, коснувшись живота. — Не буянь.

И тут я увидела машину на парковке. Дыхание сбилось и руки задрожали. Сердце, запнувшись, погнало адреналин по моим венам.

Не может быть, мысленно махнула рукой. Мало ли в нашей стране матово-черных “Range Rover”-ов? Это не может быть Влад, — успокаивала я себя. Нет. С чего бы ему являться три месяца спустя?

Под барабанящее сердце я открыла дверь в подъезд. Поднимаясь по лестнице, по привычке, расстегнула пальто. Уже на ступеньках, ведущих непосредственно к моему этажу, заметила шевеление и остановилась, как вкопанная на середине пути.

Влад Медин.

Я схватилась за поручень обеими руками, удерживая себя на подкосившихся ногах.

Он стоял, опершись спиной на мою дверь. Волосы стали длинней, разметавшись по голове в хаотичном порядке. Вместо аккуратной бороды — неухоженная недельная щетина. Одет в джинсы и серую майку, абсолютно бесформенную. И казался он бесконечно уставшим. Измученным.

— Сдаюсь, — поднял он руки и заглянул мне в глаза. А в них мука и боль.

— Ты что здесь делаешь? — прошелестела я, сильнее сжимая перила.

— Сдаюсь. Ты не расслышала? — он нервно хохотнул и опустился по двери на бетонный пол, запуская пальцы в волосы, опущенной в колени, головы.

Сердце сжалось. Я отцепила руки от перил и на нетвёрдых ногах поднялась на оставшиеся ступени, подошла ближе.

— Я тебя не понимаю, Влад.

Выпустив воздух, он резко поднялся на ноги и открыл глаза, обжигая пламенем своего страдания.

— Я пытался, — обхватил он руками меня за плечи, — но не смог. Жить, как раньше — не смог.

— Мне больно, — выдохнула я.