— Не смотрите на меня так, — отсмеявшись, произнесла я. — Мне откровение пришло свыше.

— Поделись с нами, — хмыкнул Ден. — Может, и мы посмеёмся.

— Как ты мне сказал, по дороге сюда? Давай поговорим об этом позже!

Ден покосился на меня, но ничего не ответил.

— Ты мне лучше расскажи, что там произошло?

— Я знаю не больше твоего, — пожал плечами Ден. — Хотел найти иных, а там оказалась только Рада.

— Вчера Мик вернулся в лагерь, — вдруг заговорила девушка. — Он был очень зол. Начал вызывать к себе наших. Вот только все заходили и никто не вышел. Мик поглотил их всех.

— Весь лагерь? — напряжённым голосом спросил Ден.

— Нет, некоторых поглотил ты, — она горько усмехнулась. — Нас осталось около двадцати. Но Мик начал нас преследовать. Итог вы видели.

— А что у него с лицом было? — задала я вопрос. — Это же ужастик в чистом виде!

— Он так поглощает иных, — голос Рады задрожал, а затем она глянула в зеркало на Дена. — Хорошо, что Джейка забрал ты.

К дому мы подъехали в тишине. Рада постоянно вздрагивала и обнимала себя, будто ей было очень холодно. Ден завёл нас в дом и показал Раде, где теперь она будет жить. Странно, я думала, её он тоже поглотит, как только мы окажемся дома. Но, похоже, Ден и не собирается этого делать.

Вдруг вспомнила, как Джейк в столовой обнимал Раду за плечи, и ревность подняла свою змеиную голову. Я посмотрела на Дена таким «добрым» взглядом, что он вздрогнул. После чего вздёрнула подбородок и ушла в спальню.

Не успела переступить порог, как меня сзади обнял Ден. Он наклонился к моему уху и промурлыкал:

— Ревность, это хорошо. Только я не понял, чем её вызвал?

— Почему ты не тронул Раду и привёз её сюда? — стараясь унять жар в теле, задала ему встречный вопрос.

Ден развернул меня к себе и приподнял моё лицо. При виде моей недовольной мордашки, его брови поползли в удивлении вверх.

— Кейти, это уже смешно, — улыбнулся Ден. — Ревновать меня к Раде, почти то же самое, что ревновать к моей руке.

Не удержавшись, хихикнула и легонько стукнула его по плечу. Хорошее сравнение. Он отошёл к кровати и уселся с краю, поставив локти на колени. Я разглядывала Дена и вдруг поняла, что он очень устал. Тёмные круги под глазами были тому доказательством. Подошла к нему и стала между его ног на колени. Протянула руку, провела по волосам ладонью, затем по щеке. Ден прижался к моей руке и слегка потёрся о ладонь. У меня всё поплыло перед глазами.

Опустив голову, и с трудом сдерживая слёзы, я стояла перед Кримсоном.

— Хватит меня позорить своим поведением! Ты обязана выглядеть и вести себя, как подобает аристократке, — мужчина цедил слова, обливая меня презрением. — Через два часа к нам приедут гости. Надень платье, никаких футболок и джинсов. Свободна!

Это была команда действовать, так что я пулей вылетела из кабинета и побежала подальше от своего опекуна. В единственное место, где могла побыть одна — лабиринт из зелёных насаждений. Я принялась методично избивать куст, уговаривая себя, что больше никогда не буду плакать. Ни за что, не доставлю этому уроду такого удовольствия.

— Ты чем-то расстроена или просто не любишь кусты? — раздался приятный мужской голос за спиной, от которого мурашки пробежали по спине.

Обернувшись, я в испуге отшатнулась. На меня смотрел Кримсон. Он был какой-то молодой, и с серыми глазами. До моего сознания медленно доходило, что этого человека я не знаю. Парень нахмурился, ему не понравилась моя реакция. Сделав шаг в мою сторону, он замер и тихо произнёс:

— Меня зовут Ден. Не бойся, я тебя не обижу.

— Кейтлин, — коротко представившись, направилась в сторону дома.

Если Кримсон узнает, что я с кем-то общалась без его ведома, он меня в подвале будет держать недели две. Такое уже было, когда на одной из вечеринок, Алекс Грин сделал мне предложение. Я, само собой, отказала. Но скандал тогда вышел знатный. Что сделали с Алексом, не знаю, но Кримсон подобного не прощает.

Например, меня, он закрыл в подвале на две недели и заходил раз в день, чтобы наказать. Дерек Кримсон вообще любил причинять мне боль. Даже энергию он забирал самым болезненным способом. Напрямую из источника, не дожидаясь пока я начну сама её отдавать. Но это было терпимо. Боль я научилась терпеть лет в десять. И даже научилась скрывать от него свой страх.

Только месяц назад, Кримсон нашёл, чем испугать меня вновь. Он ввалился в мою спальню ночью и, прижав меня к кровати, принялся целовать лицо, шею. Вот тогда мне стало известно, что такое ужас. До этого момента, как женщина я его не интересовала. По крайней мере, мне так казалось.

До той ночи, он прикасался лишь для того, чтобы забрать энергию. Ничего такого. Просто прикосновение ладони к солнечному сплетению. Красное марево, которое проникает в саму душу и боль. Но в ту ночь, я не могла пошевелиться, и вскоре поняла, что начинаю задыхаться. Тогда Кримсон оставил меня в покое, и со злостью хлопнув дверью, вылетел из моей спальни.