— Я знаю, — говорит она, уткнувшись в мою грудь, и я крепко прижимаю её к себе. — Я никогда не чувствовала себя такой защищённой и трепетно оберегаемой, как с тобой. Под твоей защитой я чувствую себя непобедимой.

Она смотрит на меня своими голубыми глазами, и я наклоняюсь, захватывая её губы в голодном поцелуе. Она стонет, когда я погружаю язык глубоко в её рот, чтобы исследовать каждый восхитительный дюйм её плоти, прежде чем оторваться от неё.

Мой член становится до боли твердым, но перед нами уже открываются двери лифта. На трёх верхних этажах здания находится мой частный дом. Наш дом.

Её губы подрагивают, когда она в удивлении озирается вокруг.

— Это тоже наше?

Я улыбаюсь. Она пока не видела лучшую часть. Я постоянно думал о ней с тех пор, как она пришла в мой офис сегодня утром. Как только она ушла, я нанял шесть персональных стилистов, чтобы они купили для неё новый гардероб: лучшие платья, обувь, украшения и другие аксессуары, которые она никогда не носила в своей прошлой жизни. Я хотел, чтобы она носила только лучшие вещи.

Она открывает двойные двери гардеробной и начинает визжать от восторга, видя, что её ждёт внутри. Она бегает по огромному шкафу, вытаскивая одежду и обувь, и поражается каждой вещи, которую я купил для неё.

Я не хотел знать её ответ, прежде чем купил все эти вещи. Если бы я спросил её, она могла бы сказать «нет».

— Не могу поверить, что всё это моё, — говорит она, изумлённо глядя на меня.

И я не могу поверить, что ты моя. Как же мне так повезло?

— Здесь ты будешь иметь всё, что захочешь.

— Здесь? — спрашивает она, наклоняя голову, и наблюдая за мной. — Я могу пойти навестить отца и своих друзей в ресторане?

Моя грудь напрягается. Это тот самый вопрос, который больше всего беспокоил меня. Я бы предпочел держать ее взаперти здесь, где я точно знаю, что она будет в безопасности, но больше всего на свете мне хочется сделать её счастливой. И если я буду держать её взаперти, как пленницу, это точно не осчастливит мою Лютик.

— Ты можешь уйти, — говорю я, — но я буду тебя сопровождать. Если же я не смогу пойти с тобой, тебя будет сопровождать один из моих охранников. Вооруженная женщина, чтобы я был уверен в твоей безопасности. Ты можешь не понимать какие-то мои решения, но, пожалуйста, знай, что они продиктованы лишь желанием тебя защитить, Лютик.

Она кивает.

— Я понимаю. Спасибо. За всё.

— Теперь ты моя, — говорю я, делая шаг к ней. — Не уходи без моего разрешения. Твоё место рядом со мной.

— Именно там, где я и хочу быть, — шепчет она.

Она выглядит такой юной и невинной, и я не могу удержаться, поэтому подходу ближе. Я поднимаю её на руки и прижимаю к своему телу, а затем впиваюсь в её губы, заявляя права на её рот. Она стонет, потираясь своей киской о мой твёрдый член, и отвечает на мой поцелуй с той же страстью, что горит во мне.

Я никогда не чувствовал таких же полных и мягких губ, как эти, и мне хочется, чтобы этот поцелуй длился вечно.

Когда я, наконец, отстраняюсь, она прикусывает мою нижнюю губу, не желая, чтобы я отстранялся.

— Там ещё больше, — говорю я, занося её в шкаф, чтобы показать старую антикварную комнатку, которую она ещё не успела открыть. Я опускаю её на ноги и разрешаю открыть двери.

Её тело напрягается, когда она видит ряды полок с нижним бельем всех форм и расцветок. Она поворачивается ко мне с испуганным и застенчивым выражением лица, которое никак не вяжется с тем животным желанием, которое она испытывала ко мне несколько минут назад.

— Я никогда…

Она отводит взгляд, а её щёчки краснеют.

Я беру её за подбородок большим и указательным пальцем и поднимаю вверх.

— Скажи это, — требую я.

Она тяжело сглатывает, прежде чем встретиться со мной взглядом.

— Я девственница. Это был мой первый поцелуй.

Моя грудь разбухает от гордости, что я стану её первым. Она ждала меня. Хорошая девочка.

Я смотрю на неё и вытаскиваю жёлтый кружевной клочок ткани и отдаю ей.

— Ты оденешь это для меня сегодня.

Она кивает и отвечает:

— Да.

— И тогда я сорву ту вишенку, что ты хранила для меня.

Она нервничает, но для этого нет причин. Я прослежу, чтобы эта ночь была лучшей в её жизни.

— Выше голову, Лютик. Сегодня я сделаю это официально. Сегодня я сделаю тебя своей.

— Миссис Коннолли, — говорю я отражению в зеркале. Я люблю, как это звучит.

Кормак словно мечта для меня. В любую другую ночь я бы работала в ресторане без зарплаты, вероятно, даже кричала бы на клиентов, которые не хотели давать мне чаевые независимо от того, что я для них делала. Вместо этого, сейчас стою в своём личном гардеробе, который по размерам больше, чем та квартира, в которой я проснулась этим утром.