Антон оказался застенчивым алкоголиком. Вот есть агрессивные, запойные, чудящие без баяна. А этот был застенчивым.

Внешне его «заболевание» угадывалось не сразу. Был он тихим, аккуратным, хоть и вещи у него знавали лучшие времена. Даже запах ему удавалось маскировать жвачками да термоядерными зубными эликсирами. Но, как говорится, шила в мешке не утаишь.

Он пил и стеснялся. Пил и прятался. Пил и страдал. Может, не так и много пил, как настоящие махровые алкаши, но болезнь, тем не менее, никто не отменял: Антон пил каждый божий день.

Я его вычислила уже на второй встрече. Краснея и заикаясь, Антон покаялся во грехе. Как на духу всё рассказал, страдая и плача, как потерявшийся ребёнок.

Мне его было жаль. Чисто такое женское сострадание к заблудшей душе.

— Да ну на фиг, Стрельникова, — Инна, как всегда, была категорична. — Что он тебе даст? Будешь всю жизнь бороться? А какие от него дети родятся, ты подумала? Включай мозги, подруга! Это не тот товар, за который нужно руками и ногами хвататься! Он же пропьёт всё! И тебя в придачу, если случай подвернётся. Не вздумай даже связываться! А потом, поди, ещё и руки распускать будет!

Но я гласу разума не вняла и сделала попытку помочь неплохому, как мне казалось, человеку. Но, увы: Антон себя больным не считал. И признавать, что болен, отказался наотрез.

— Я не болен, — обиделся он на мои осторожные замечания. — Лена, как ты могла! Я ведь душу тебе открыл! Это… моя особенность. Попытки защититься от несправедливого мира! Уйти от реалий и хоть немного забыться. Разве я пью? Это и не пью вовсе! Вот сосед мой Алексей — тот алкоголик: пропивает всё подчистую, детей в школу не на что одеть. А я так… пытаюсь смириться с бренностью бытия.

В общем, лечиться Антон не желал, алкоголиком себя не считал. Искренне недоумевал, почему я считаю иначе: у него всё, как у людей: квартира, работа. Да, пусть не высший пилотаж, но и не полное дно.

Пришлось и его вычеркнуть из списка кандидатов.

— Чем дальше в лес, тем толще партизаны, — вздохнула Инна, вручая мне последнюю бумажку из моего списка. — Слушай, а ты там, случайно, новых не нарыла? Что-то все эти негодявые совершенно. Но, как говорится, я была права!

Торжества в её голосе не было, сам процесс отбора Инну развлекал, она даже втянулась в процесс, как в игру.

— Ну, что, Валерий? На тебя последняя надежда! — пригрозила она пальцем пятому и последнему кандидату.

Но и Валерий оказался птицей не нашего полёта: брачным аферистом не попахивал, но зато записным бабником был. Трижды женатый, любитель приключений и острых ощущений. Я от него еле отбилась на первом же свидании. Он совершенно не скрывал своих скотских намерений. Видимо, у него зудело в одном месте. Хотелось перепробовать всех женщин планеты.

— Типичный кобель. Рассадник венерических заболеваний, — приложила его нелестно Инна. В этот единственный раз она нарушила своё инкогнито и поставила на место слишком резвого кавалера.

— Ишь ты, прыткий какой! — пихала она Валерочку в грудь. — Я те покажу свободные отношения! А ну пошёл вон, кобелина шелудивый!

— Если больная на голову, — кричал мне Валерик, — так и скажи! Нормальные бабы чётко понимают, чего хотят! Раз ищешь мужика — значит должна быть готова к испытанию сексом! А иначе какой смысл торчать на сайте? Не попробовав, не узнаешь, годишься ты или нет!

И это тот, кто писал мне комплименты, якобы откровенно рассказывал о себе, о несложившихся браках, о тёплых отношениях с бывшими жёнами. Он же мне стихи лирические слал! Виртуальный образ разбился вдребезги о суровую реальность.

— Ну, и что будем делать? — спросила меня Инна, когда мы снова собрались у меня на кухне.

— Устала я, — призналась честно. Я смотрела в пространство и ощущала щемящую пустоту в душе. Столько времени — и всё зря.

— Да ладно, Лен. Ну, подумаешь. Мы что-нибудь придумаем. Поищем без Интернета. Мало ли тут рядом одиноких ходит.

Я покачала головой.

— Ничего не нужно, Инн. Дай мне в себя прийти. Ты была права. Ничего хорошего у меня не получилось. Может, выбирать не умею. А может, не повезло. А может, как ты сказала: нет нормальных мужчин за тридцать или около того. Нормальные женаты, живут со своими семьями и растят детей. А остальное… что уже осталось.

— Да перестань киснуть! — она меня жалела, я видела. Поэтому не смогла сдержать слёз. Плакала тихо. Слёзы по щекам текли ручьями, а мне их вытирать не хотелось.

Идею со знакомствами через Интернет я запихнула куда поглубже. Замкнулась в себе ещё больше. Жизнь устаканилась и покатилась по привычной колее: на работу, с работы.

Пришёл ноябрь. Удивительно тихий и задумчивый. С деревьев падали листья и устилали дорожки и скверики пёстрым покрывалом. Я любила бродить и шелестеть. Дышать уже морозным воздухом и смотреть на переменчивое небо. Часто шли дожди. Тоже тихие, неспешные, как моя грусть.