Я отвечаю парню тяжелым взглядом:

– Естественно.

– Естественно, – ухмыляется он.

– Устройся на работу, – иронизирую я в ответ.

– Может, и устроюсь, – хмыкает Сент-Клэр.

Анна наконец поднимает глаза:

– Я верю, что когда-нибудь это обязательно произойдет. – На самом деле девушка прикалывается. – О, кстати. – Она вертит бусину в виде банана на шее. – Звонила твоя мама. Хотела узнать, не изменились ли планы. Мы заглянем завтра к ней на обед?

И ребята снова погружаются в свой мир. Словно никак не могут друг на друга наглядеться. В выходные Сент-Клэр остается у Анны в общежитии или она у него. Хотя, надо признать, их вариант выглядит довольно привлекательно. Надеюсь, однажды и мы с Максом будем проводить время подобным образом. На самом деле я надеюсь, что однажды мы с Максом будем жить в одном месте…

– Ау! – Сент-Клэр вновь обращается ко мне. – Я сегодня встретил твоего друга.

– Линдси? – Я выпрямляюсь.

– Да нет, твоего давнего соседа. Крикета.

Геометрический орнамент на потолке начинает раскачиваться.

– И откуда ты узнал, что Крикет Белл был моим соседом? – еле шепчу я.

Сент-Клэр пожимает плечами:

– Он сам сказал.

Я смотрю на него с изумлением.

– Мы живем в общежитии на одном этаже, – поясняет Сент-Клэр. – Как-то разговорились в холле, и я упомянул, что собираюсь встретиться с Анной, которая работает…

Анна выразительно смотрит на своего бойфренда, и я ощущаю неожиданный укол ревности. Интересно, а Макс рассказывает обо мне?

– И Крикет сказал, что тоже знает кое-кого, кто тут работает. Тебя!

Всего одна неделя, а я уже не знаю, куда от него деваться. Мне еще повезло, что Крикет живет рядом только тогда, когда он не в Беркли. И откуда он узнал, где я работаю? Неужели я упоминала о кинотеатре? Нет. Надеюсь, что нет. Должно быть, он спросил Энди после того, как я ушла.

– Он спрашивал о тебе, – добавляет Сент-Клэр. – Классный парень!

– Пфф! – наконец выдыхаю я.

– За этим «пфф!» наверняка скрывается какая-то история, – усмехается Анна.

– Нет никакой истории, – говорю я. – Нет абсолютно никакой истории.

Анна в задумчивости замолкает, а затем поворачивается к Сент-Клэру:

– Как насчет небольшого перерыва на кофе?

Парень приподнимает бровь. Но потом все же отвечает:

– Ах! Ну да, конечно. – Он наклоняется для поцелуя и уходит.

Анна дожидается, пока спина ее бойфренда скроется из виду, и поворачивается ко мне с озорной улыбкой.

Я фыркаю:

– Расскажешь ему обо всем позже, когда вы, ребятки, останетесь наедине.

Улыбка Анны становится шире.

– Ну да.

– Так я и знала.

– Дурочка! – Анна усаживается рядом со мной. – Ты ведь до смерти мечтаешь расколоться надвое.

Она права. Я уже проболталась.

Когда мне было пять лет, Крикет Белл смастерил лифт. Это было чудесное изобретение, созданное из белой лески, колес от грузовика и коробки из-под детской обуви. С его помощью мои Барби перемещались с первого этажа кукольного домика на второй. Что избавляло их от необходимости опираться на свои странно изогнутые ступни.

Домик был организован в книжном шкафу, и столько, сколько себя помню, я мечтала о лифте. В настоящем Доме Мечты был такой пластмассовый, но сколько бы я ни умоляла родителей, они не поддавались. Никакого Дома Мечты. Слишком дорого!

Поэтому Крикет взялся соорудить для меня такой лифт. И пока мы с Каллиопой украшали книжный стеллаж лампами с абажурами, сделанными из колпачков от зубной пасты, и персидскими коврами из кусочков ковролина, Крикет делал реально работающий лифт. Соединять шкивы, рычаги и механические устройства было для него так же естественно, как дышать.

Лифт завершил свой первый подъем. Барби-ветеринар достигла второго этажа, и Каллиопа спустила лифт вниз, чтобы захватить Скиппер, когда я вдруг приподнявшись на цыпочки, вытянула губы и поцеловала ее крайне удивленного брата.

Крикет Белл ответил на поцелуй.

На вкус его губы были как теплое печенье, которым нас угостил Энди. На них все еще оставались кристаллики сахара. А когда мы отступили друг от друга, Крикет пошатнулся.

Однако наш роман оказался таким же коротким, как наш поцелуй. Каллиопа обозвала нас мерзкими и сбежала домой, утащив с собой Крикета. Я решила, что она права. Поскольку Каллиопа была из тех девочек, которым хочется нравиться, а значит, они всегда правы. Поэтому я решила, что все мальчишки грубияны и я никогда ни с кем не буду встречаться.