Шрифт:
Но у Пиноккио «буйное доброе сердце», а «дети, у которых доброе сердце… найдут правильный путь». В конце он становится трудолюбивым, послушным, благодарным: отдает последние деньги больной Фее, выполняя тяжелую работу, получает по стакану молока в день для больного отца.
Но изображение Пиноккио в начале книги получилось у автора намного ярче и убедительнее, чем образ положительного мальчика, который может служить примером для подражания, в конце. Поэтому маленькие читатели скорее сочувствуют Пиноккио, когда он шалит и совершает нехорошие поступки, чем когда он раскаивается и вступает на верный жизненный путь. И их можно понять – ведь последнее в сказке выглядит едва ли не скучным. Так что получается, что книга не достигает того воспитательного эффекта, на который была рассчитана.
Кроме того, сказка перегружена морализаторством. Все поучения здесь носят безусловный характер, им действительно стоит последовать. Но, к сожалению, очень часто поучения как будто призваны запугивать детей. Сказка ведь написана для вразумления «неразумных и бессердечных детей», которые обязательно будут наказаны. Пиноккио недаром говорит: «Если бы мое несчастье хотя бы могло послужить уроком всем непослушным и ленивым мальчикам». Именно наказание становится лейтмотивом книги.
И автор, говоря совершенно верные вещи, иногда слишком сгущает краски, не подозревая о том, что детей прямое нравоучение в сказке, скорее, отталкивает [8] .
8
Мы встречаемся с нравоучениями и в сказках Андерсена, Топелиуса, Сент-Экзюпери и других замечательных писателей. Но в их произведениях мораль не является целью, хотя она очень важна. У них важнее сами образы.
Мы встречаемся в «Приключениях Пиноккио» с такими предупреждениями: «все ленивые мальчишки, которые отвернулись от книг и учителей и проводят свои дни в играх и развлечениях, рано или поздно должны стать ослами, все без исключения» [9] .
Иногда назидательность доходит до крайности. Когда Пиноккио в гостях у Феи с лазурными волосами отказывается принимать лекарство, она велит внести для него пустой гроб (!). После же того, как он уступает, между ними происходит следующий диалог:
9
Так и происходит в сказке в буквальном смысле. Страна развлечений, в которой это происходит, – прообраз сказок «Праздник непослушания» С. Михалкова, «В стране невыученных уроков» Л. Гераскиной и других. Эти сказки не претендуют на глубину, но вместе с тем совершенно безобидны.
«– Почему же ты так долго заставлял себя упрашивать?
– Потому что мы, дети, всегда такие. Мы больше боимся лекарства, чем болезни.
– Стыдитесь! Дети должны знать, что хорошее лекарство, принятое вовремя, может их спасти от тяжелой болезни и даже от смерти».
Подобное нравоучение здесь выглядит неуместным – оно по своей мелочности несопоставимо с глубиной проблематики сказки. Надеяться же на то, что дети после прочтения этой сцены будут безропотно принимать лекарство, довольно наивно.
Финал сказки неоднозначен. С одной стороны, он окрашен в радужные тона. Пиноккио не только получает прощение «за прежние проделки», но и переселяется с отцом в новый уютный дом, потому что «скверные дети, становясь хорошими детьми, обретают способность делать все вокруг себя новым и прекрасным». А в довершение всего герой превращается в настоящего мальчика и очень счастлив. Но вот сцена, когда он смотрит на прислонившегося к стулу деревянного человечка, которым он был совсем недавно, вызывает у многих детей чувство дисгармонии, иногда им даже становится страшно. И эта реакция вполне объяснима. Вот это описание: «Голова его была свернута набок, руки безжизненно висели, а скрещенные ноги так сильно подогнулись, что нельзя было понять, каким образом он вообще может держаться в вертикальном положении». А ведь эта «большая деревянная кукла» – тот Пиноккио, которого уже успели полюбить читатели…
Русскому читателю известно и знаменитое переложение «Приключений Пиноккио» на русский язык, сделанное Алексеем Николаевичем Толстым (1882–1945). «Золотой ключик» и сказка Коллоди, совпадая до определенного момента, сильно друг от друга отличаются. У Толстого это, прежде всего, история о веселом, озорном деревянном мальчугане.
О глубине сказки А.Н. Толстого говорить не приходится, но отсутствие чрезмерной назидательности делает ее едва ли не более приемлемой для детского чтения, чем сказку К. Коллоди.
Безусловно, христианским писателем является живший в Англии Джорж Макдональд (1827–1905). Его сказки можно с некоторыми оговорками назвать нравоучительными проповедями. Так, одна из его лучших сказок «Невесомая принцесса» – история о том, как красивая, но эгоистичная наследница престола, полюбив человека, готового отдать ради нее жизнь, становится по-настоящему прекрасной. К тому же в этот момент разрушается заклятие злой колдуньи, и принцесса теряет свою невесомость и становится такой же, как все люди. Смысл этой аллегории очевиден – сострадание и любовь делают человека человеком, а кроме того, открывают перед ним возможность земного, обычного счастья. Эта сказка (что нельзя сказать обо всех сказках писателя) обладает легкостью, изяществом и остроумием.
«И это притяжение? За что вы его так славите? – сказала она принцу однажды, когда он в очередной раз помог ей встать с пола. – Честное слово, без него мне было гораздо удобнее.
– Нет, это не притяжение. Вот что такое притяжение, – ответил принц, поднял ее на руки и понес, осыпая поцелуями. – Вот это и есть притяжение.
– Так-то лучше, – сказала она. – Против такого притяжения я не возражаю».
Одна из самых известных сказок Макдональда – «Потерянная принцесса». Эта сказка-аллегория, поэтому ее иногда сложно понимать. Автор в конце замечает: «В ней много смыслов, а сколько – разберитесь сами. Если вам покажется, что у нее нет конца, я скажу вам, что не бывает окончательных историй». Писатель считает: «Того, что написано, будет много для тех, кто читает лишь разумом, и достаточно для тех, кто задумается и вздохнет, закрывая книгу».