– Прости меня, Славочка, я вчера наговорила очень много глупостей. Видимо вино сильно ударило в голову. Я люблю тебя и буду ждать тебя с войны, и я тебя никогда не забуду. А ты поступай так, как сам посчитаешь нужным.

Я взял ее за плечи, посмотрел ей в глаза и ответил:

– Ты стала очень близка и дорога мне, я тоже тебя люблю, и я обязательно к тебе вернусь.

Мы обнялись, поцеловались, а потом Света резко развернулась и вошла в вагон. Это был наш последний поцелуй.

Глава VII

На обратном пути мне позвонил командир и сказал, чтобы я срочно, в течение часа, прибыл на место. Сегодня настал и мой черед отправляться. Я ответил, что уже в пути на базу и буду с минуты на минуту. На душе было очень тоскливо, после расставания со Светланой. Я отправил ей СМС о том, что сегодня же уезжаю, но вернусь к ней обязательно. Она ничего не ответила.

В лагере царила суматоха. Я быстро собрал вещи и был готов к отправке. Наконец, после обеда, приехал автобус. Снова назвали фамилии, и на этот раз в списке значилась и моя фамилия. Со мной отправлялись еще двенадцать человек. Всех я уже хорошо знал. В этом же списке значился Саратов, хороший умный дядька, имевший боевой опыт в Чечне, русский переводчик Испанец, баламут и приколист Борька Боец, скромный мальчишка Урус и еще много хороших парней.

Мы загрузили вещи, поели на дорожку, и часов в шесть вечера отъехали от лагеря. По дороге, заехали в какой-то коттеджный поселок. Нам приказали выйти из автобуса, чтобы загрузить какие-то ящики. Загрузка прошла быстро, но мы потеряли одного бойца.

В то время, когда мы, встав цепочкой, передавали друг другу груз, молодой парнишка, лет восемнадцати, вдруг упал на землю и забился в каких-то страшных припадках. Сначала никто ничего не понял, потом старший команды крикнул:

– Твою мать, только этого еще не хватало! Держи ему руки, разжимай зубы.

Парни толпой кинулись на помощь. Вскоре все пришло в норму, но командир подошел к пареньку и сказал:

– Ты, почему не сказал, что у тебя эпилепсия? Все, парень, для тебя война закончилась. Остаешься дома. Будешь нас с победой ждать.

Мальчишка сидел и плакал, уговаривал взять его с собой. Командир дал парню пять тысяч рублей и посадил его на ступеньку крыльца дома. Потом дал кому-то распоряжение отвезти его на вокзал. Малой бился в истерике.

– Ты пойми, я не стану рисковать. А если у тебя во время боя припадок случится? Кто там с тобой нянчиться станет? А если ты при этом своих же парней перестреляешь? Все, ты остаешься дома.

Мальчишка плакал и сопротивлялся. Но в автобус его уже не посадили. Больше я его никогда не видел. Мы оставили его во дворе, а сами расселись на прежние места. Через минуту отправились в дальнейший путь. По дороге подобрав еще одного парня, который только что слез с поезда, и искал лагерь ополченцев. Я притиснулся к ящику с каким-то железом и уснул. Во сне мне снилась моя Светлана, которая почему-то громко смеялась и шутила надо мной. Я тоже улыбался во сне.

Не знаю, сколько я проспал, но проснулся от ощущения, что мы где-то остановились. В автобусе было темно от тонированных стекол и загруженных ящиков, поэтому во времени я не ориентировался. Но когда нам приказали выйти из автобуса, оказалось, что на улице уже глубокая ночь. У нас собрали паспорта и сказали сидеть и ждать, когда позовут. Но никуда никто не пошел. Только успели перекурить, как тут же прозвучала команда вернуться на место и мы снова рванули. В окно я видел только поля и деревья, растущие вдоль дороги. От такой скучной картинки я снова задремал.

Борька Боец толкнул меня в плечо:

– Вставай, Китаец, всю войну проспишь. Выходим строиться возле автобуса.

И снова чистое перепаханное поле, глубокая ночь, низкое звездное небо и больше ничего. Только какие-то силуэты бегают вдали. Присмотрелся, увидел еще и силуэты армейских грузовиков, возле которых бегали люди.

¬ -Так, господа, берем свои вещи и шагаем вон туда, – сказал командир, показывая на темные силуэты. – Да пошустрее, пока они не передумали.

Кто они и почему они должны передумать, я так и не понял. Вопросы задавать было некогда. Мы почти бегом рванули по полю к грузовикам. Как оказалось, среди них стоял и старый раздолбаный автобус «ЛиАЗ». В него нас и погрузили. Все было выполнено быстро и без лишних комментариев. Чудо советского автопрома к на черепашьей скорости поползло по проселочной дороге.

– Чертовщина какая-то, и на кой я в это ввязался, – послышался чей-то голос из темноты.

– Молчи уже, после драки кулаками не машут, – ответил ему второй голос.