— Правда? — радостно захлопала в ладошки малышка, подпрыгивая на месте, а я, как дурак стоял и смотрел на неё.

— Правда.

— Но как? — удивляется. — Я же ничего не вижу.

— Я буду твоими глазами, — малышка берёт меня за руку.

— За тобой пойду хоть на край света, — обхватил её за талию, резко притянув к своей груди, впечатываясь в её губки.

Оторвавшись от её сладких губ, стал учить ездить.

— Иди ко мне, — подал руку, притягивая к монстрику ближе. Положил её ручки на руль, — а теперь перекидывай осторожно ножку через велосипед и ставь её на педаль. Да, вот так, умничка. А теперь ставь левую ногу на левую педаль.

— А-а-а, я боюсь, Тобиас.

— Не бойся. Я тебя держу. Вот, умничка… Садись на седушку, и крути педалями, — девочка делала всё так как я говорил и совсем скоро она поехала. Ну конечно пока с моей помощью.

— Как классно, любимый, — звонко смеялась девочка, а я улыбался, радуясь, что моей девочке хорошо. Ради того, чтобы видеть, как она смеётся, я готов горы свернуть.

После этого я сам катал её на велосипеде. Рулил я, а малышка сидела сзади, обнимая меня за торс, слегка поглаживая его. Ездили возле моря, слушая музыку волн и шелест листвы деревьев. А потом сидели на берегу. Настя на моих коленках лежала, а я перебирал аккуратно её длинные пряди. Было так тихо и спокойно, как ни с кем и никогда.

А ночью сидели возле камина, пили кофе и разговаривали о всякой ерунде. Смеялись, рассказывая друг другу смешные истории, секреты и самые сокровенные желания. Лишь об одном я умолчал, что совсем скоро она увидит меня, этот океан и меня, стоявшем напротив неё, улыбаясь и говоря ей заветное "Да".

Домой мы вернулись счастливые, отдохнувшие, готовясь к операции. Но чем ближе она подходила, тем больше Настя нервничала и переживала, а я, как мог успокаивал и говорил, что всё будет хорошо.

В день операции я сам не находил себе место, метаясь из одного угла госпиталя в другой. Только через два часа вышел друг и заверил меня, что всё хорошо, что моё сокровище сейчас отдыхает и к ней можно будет завтра. Но я отказался ехать домой и всю ночь провёл рядом с Настей, держа её руку в своей, шепча, как сильно её люблю и что теперь у нас всё будет хорошо. Так и уснул уткнувшись в её руку, только проснулся от лёгкого поглаживания по голове.

Открыл глаза, как на меня смотрит Мой Оленёнок, смотрит и улыбается. И тут я понимаю… Она видит. Видит меня. Вскакиваю и подлетаю к ней, целуя каждый участок её лица, носик, губки, щёчки, но главное глаза, те, что видят только меня.

— Я люблю тебя… Я так тебя люблю, Девочка, — малышка смеётся, проводит пальчиками по моей коже лица. Смотрит, как будто заново изучая, а потом шепчет:

— Я вижу только тебя, — и целует.

И вот спустя две недели после операции мы стоим на высоте несколько тысяч метров над землёй. В моих объятиях мой маленький комочек счастья, кусочек Рая.

Мы через многое прошли. Расстояние между нами, её родители, страна, мои друзья и бывшая, и её болезнь. Всё это не разъединила нас по две стороны, а соединило воедино. И теперь мы неделимы. Нас не разлучат ни люди, ни время. Мы плотно соединены, как две тонкие ниточки, что намертво переплетаются друг о друга.

И вот сейчас я готов сказать ей заветные четыре слова. Те, что мечтает услышать каждая девочка от своего принца, только вот я не меньше их мечтаю услышать от неё заветное, одно слова, что сделает меня ещё счастливее.

Я люблю её. И не важно в каком она состоянии. Хмурится или улыбается, дурачится или выглядит серьёзной, здорова она или больна. Я люблю её любое состоянии, в каком бы она не была.

Так же я люблю её щёчки, губки, ручки, что всегда тянутся ко мне когда я рядом. Но больше всего люблю её глаза, которые видят только меня. И каждый день я благодарю Бога за то, что подарил мне её. Если бы я смог отмотать время назад, я бы никого не захотел знать и быть рядом, только с этой хрупкой, маленькой девочкой, что запала в моё сердце и теперь прочно там поселилась.

Она стала моим воздухом, моей частичкой, без которой я просто не выживу. Она моё небо. На которое я смотрю и вижу только её.

Я всегда буду защищать её, оберегать, заботиться, дарить тепло и любовь. Буду ухаживать за ней, как за самым хрупкий цветком в мире. Моя маленькая, моё сокровище, что я не заслужил, но отдавать никому другому не намерен.

Я могу о многом ещё говорить, но разве слова важны? Нет. Важно лишь то, что я люблю эту маленькую женщину. И сделаю всё, чтобы она только улыбалась.

Обнимаю свою маленькую женщину, прижимая к своей груди и шепчу на ушко заветные слова, но так боюсь услышать отказ из её губ. Хоть и знаю, что она любит меня больше жизни.

— Ты мой смысл жизни. Ты выйдешь за меня? — затаил дыхание, жду ответа.

Как чувствую по коже девочки пробираются мурашки и она вся дрожит в моих руках. Сжимаю её крепко- крепко.

— Не молчи, — зарываюсь в её волосы лицом, провожу носом вдоль шее, целую. — Я никогда тебя не обижу и сделаю самой счастливой. Я люблю тебя до луны и обратно, и даже больше.