Кормление уток на берегу реки Сходни (сборник)
вернуться

Лесин Евгений
Шрифт:

«Москва протягивает ножки…»

Москва протягивает ножки.Застыли Кафка и Дали.Какие к дьяволу бомбежки?Тут экскаваторы пришли.Для процветания России,А не разрухи в голове,Они киоски посносилиПо всей страдалице Москве.Пора считать зарплату в центах.Какие доллары для нас?Зато в пустых торговых центрахНе будет пусто, как сейчас.Разнообразною толпоюВ ТЦ, где рай и благодать,Мы все придем за шаурмою.А что еще там покупать?Портрет царя не помогает.Хоть вы за Родину горой,Вас высшей мерой награждаетМострибунал за самострой.На Мавзолее в ус не дуют,Зато идут в Охотный ряд,Где ипотечники бунтуютИ дальнобойщики бузят.Снесут кремлевские палаты,Как самострой наверняка.Не улетит он от расплаты,Орел двуглавый табака.Кругом великие победы.Везде и всюду. От и до.А палачи и людоедыВозмущены шарли эбдо.

«Ехали цыгане – не догонишь…»

Ехали цыгане – не догонишь.Пели они песни – не поймешь.А у нас опять бомбят Воронеж,Так, что вся Москва идет под нож.Посносили, гады, в самом деле.Все прошло, как с яблонь белый дым.Золотые кудри поседели,Мы у края пропасти стоим.Можно даже крыть с трибуны матом,Улучшая скрепы днем с огнем.Доллар тихо падает домкратом.Ты меня не спрашивай о нем.Никогда не видел я Мадеру.Лабутены вышли из могил.Потеряли истинную веру,А Москву в ответ бомбит игил.Я спросил сегодня депутатаВ рюмочной, теперь мне не до сна:Что же Грановитая палата?Почему еще не снесена?Прикорну с чекушкой у Царь-пушки,Где не отцветает дрын-трава.Спички, как известно, не игрушки,То ли дело старая Москва.Посносили, гады, посносили.Западу тлетворному урок:Не было столицы у России,Был один коммерческий ларек.Вроде все разбито и распято,Но и недоделки есть порой.Там, где был бассейн «Москва» когда-тоДо сих пор остался самострой.

«В мышеловке переучет…»

В мышеловке переучет,Зачищается мышеловка.Как подорванная течет,У «Нагорной» река Котловка.На иконе смеется лик,Лают громко телеканалы.Для удобства всегда в час пикУвеличены интервалы.Возле озера Иссык-кульВоют вепсы толпою дружной.Взорван северный вестибюльБестолковой станции «Южной».Да идите вы все в звезду.Я для блага родного кроваБаллотироваться пойдуВ мэры города Королева.

«В Трое плохая погода…»

В Трое плохая погодаИ не горят фонари.Вышли мы все из народа,Даже вожди и цари.Кончились глупые дракиВозле пустого кремля.Мне бы дойти до Итаки,Что мне чужая земля?Что мне чужая икона,Гнев опостылевших стен?Всякого там ПосейдонаИли каких-то сирен?Вам бы забиться в бараки,Холодно вам тут зимой.Мне бы дойти до Итаки,Мне бы вернуться домой.Где виноград и маслины,Где я давно не бывал…Но попадаю в АфиныИли на Курский вокзал.

«Каждой девочке хочется стать…»

Каждой девочке хочется статьПроституткою или моделью.Чтоб гордиться родною панельюИ порадовать старую мать.Раньше мальчики шли в первый класс,А мечтали идти в рэкетиры.Но меняются ориентиры:Все в коллекторы рвутся сейчас.Я бы тоже коллектором стал,Раз меня не пускают в масоны.Где кальсоны, а где патиссоны,Как попасть мне на Курский вокзал?Ветер ходит внутри парусов.Хорошо украинским ученым.Да, мне нравились девушки в черном,Но теперь я люблю – без трусов.

Кормление уток на берегу реки Сходни

В телевизоре добрые вести:Рублик снова подрос и окреп.Кто-то выставил сумки в подъезде,Ну а в них – запакованный хлеб.Видно, свадьбу отметить решили,А невеста, убив жениха,Убежала с любовником в ЧилиПродавать дорогие меха.Не случилось разгула и пьянки,Вот и вынесли свадебный стол.Взял я хлеба четыре буханкиИ на Сходню к оврагу побрел.Где-то плещется теплое пиво,Кто-то в спину стреляет врагу.Утки, крякая нетерпеливо,Ждут меня на моем берегу.Крылья плещут, волнуются спины,Утки так увлеченно галдят,Что хватают меня за штаниныИ обратно к реке не хотят.Плохо – не было свадьбы и пьянки.Утки злобно в ответ: «Хорошо!»Я скормил им четыре буханкиИ еще за добавкой пошел.

«У Москвы опять простуженный вид…»

У Москвы опять простуженный вид.Ярко-красная она от реклам.Мэри Поппинс никуда не летит.Мэри Поппинс принимает ислам.Мэри Поппинс объявляет джихадСредь коленопреклоненной Москвы.Уважайте, говорит, мой обряд.Мои чувства оскорбляете вы.Тем, что просто вы живете в Москве.Тем, что нету у меня ни рубля.Вы лежите у меня на травеИ живете на планете Земля.Вы должны меня кормить и гореть.И гореть в аду огромной страны.А потом вы все должны умереть.Мы всегда им почему-то должны.Мэри Поппинс объявляет джихад.Толерантно, говорит, тут у вас.Скоро будет тут у вас город-ад.Так и надо вам. А мне – в самый раз.

«Твой любовник скоро выйдет на свободу…»

Твой любовник скоро выйдет на свободу.Да и срок-то небольшой: 16 лет.Не давайте, люди, ходу пароходу,Не ходите, где театры и балет.Говорят, весна идет, весне дорогу.Говорят, что где-то в центре есть Арбат.Говорят, мы все учились понемногу,Скоро листья и трава заговорят.Говорят, а ты не слушай, люди брешут,Люди брешут, ветер носится пургой.Я тебя уже, наверно, не зарежу,Все другое, да и я уже другой.Твой любовник скоро выйдет, а в РоссииВсе меняется, Россию не узнать.Только в Тушине рассвет такой же синий.И скрипит всегда предательски кровать.