— Что-то вроде этого, — согласился Петя.

Сергей Петрович выглядел заинтересованным, а Гелька, напротив, чувствовала нарастающую тревогу.

— Подите сюда, — властно протянул руку Борис, и Петя, осторожно освободившись от совершенно уже проснувшейся Ангелины, подошёл к нему. Врач взял его за плечи и заглянул в лицо. Некоторое время он пристально всматривался парню в глаза, а потом со вздохом отпустил.

— Отлично. Он не скрытый интроспектор, а значит, слабо подвержен суггестии.

— Это значит, что я безнадёжен? — презрительно поднял брови Петя.

— Это означает, что вы сможете служить подсадной уткой без опасности для других: вы расскажете агенту фидеров то, что посчитаете нужным, а не то, что она сможет добыть из вашей памяти. Если, конечно, не сболтнёте лишнего по глупости… — криво усмехнулся Борис. В этот же миг с хлопком, означавшим "брейк", между ними вклинился Сергей Петрович.

— Отлично! У нас появляется шанс разобраться с новым агентом раньше, чем она развернёт широкую деятельность. Позже с нашим юным другом мы обговорим наши действия в деталях, а пока…

— П-п-по… — пыталась возразить Ангелина, встав с ящика и сбрасывая Петино пальто.

— Эльгочка! — предостерегающе поднял руку Учитель. — Твои возражения нам известны.

Губы Бориса Витальевича искривила усмешка. Петя нахмурился. Ангелина топнула ногой, что в носках лишено было смысла, и решительно направилась к начальству. Потеряв пиджак Бориса, она ещё на ходу закрутилась и, обернувшись вокруг Редика, утянула его в поле.

— Ангелина! — протеестующе воскликнул он, но Гелька собиралась заставить себя выслушать.

— Разве то, что агент пользуется Петиной внешностью, не означает, что Петя уже в опасности, и ему нужно скрываться?

— Пойми, Ангелина, сейчас ценность от сведений, которые он сможет получить, перевешивает возможный риск. Не волнуйся: если его подставят, я смогу его выручить.

— Но он не управляет энергией! Как он сможет защитить себя, если на него нападут, заподозрив в нём шпиона? А если его вскроют? Он может этого просто не заметить!

— Только не вздумай опекать его! Я решу, как его подстраховать, без сопливых. А если замечу что-то подобное, засажу тебя под арест!

— Ну и пожалуйста! Я могу хотя бы остаться и узнать, какие вы дадите ему инструкции?

— Не думаю, что тебе стоит это знать.

— Ах, так! Раз я вам больше не нужна, считаю себя свободной и лечу домой. Свидание с родными позволяют даже в тюрьме! Счастливо оставаться! — С этими словами Гелька свечкой взмыла вверх, пробила двойную крышу здания и рванула к дому, клокоча от ярости.

Уже при подлёте она заколебалась: стукнуть в окно или заявиться через дверь? Вспомнив о мёрзлом зловещем чердаке и отсутствии обуви, Ангелина завернула к своему окну. Тихонько ткнулась в запертую форточку и заметила приглашающе распахнутую форточку в окне кухни. Не смотря на то, что вся семья сейчас могла быть за ужином, Гелька не устояла перед искушением: распахнув окно, она влетела внутрь и обернулась под испуганные возгласы родных.

— Гешка! — вскочивший Гоша сжимал угрожающе в руке кухонный нож.

— Радость моя! — со слезами бросилась обнимать её мама. — Тебя отпустили? Боже мой! Что у тебя с лицом?

— Что? Прищучили его? Где это тебя так?

— Ты показывалась врачу?

Ангелина сделала рукой неопределённый жест и протиснулась, чтобы обнять растроганного папу.

— Ты голодная? Садись, поешь! — не унималась мама. — Ты хорошо себя чувствуешь? Сделаю тебе компресс.

— По-моему, она просто сбежала.

— Это правда? Господи, надето на тебе что?

Гелька, улыбаясь, кивнула в сторону ванной и выскочила из кухни, желая отмыться, переодеться, поужинать с семьёй и завалиться спать в собственной постели. Пока у её родных столько вопросов, что они мешают друг другу, есть шанс, что ей ещё некоторое время удастся помолчать и не демонстрировать своё заикание.

Едва она взялась за ручку двери ванной, зазвонил телефон. Ангелина сняла трубку и услышала Петин голос.

— Ангелина, можешь подняться на чердак на минутку? Мне надо кое-что тебе сказать.

— М-м-м?

— Это срочно. Не могу к тебе спуститься — нам не дадут сразу поговорить. Придёшь?

— Угу.

Оглянувшись на семейство, Ангелина махнула им рукой, нацепила тапочки и вышла на площадку.

— Не задерживайся! — донеслось ей вслед. — Куда она пошла?

Гелька легко взбежала на последний этаж и, вглядываясь в темноту, поднялась по лесенке на чердак. Как она не догадалась захватить фонарик? Петин силуэт выделялся на фоне чердачного окна, подсвеченного огнями улицы.