Ангелине стало не по себе: ей напомнили, что всё, что всё, что начинало казаться весёлым приключением с переодеваниями-перевоплощениями и другими фокусами, на самом деле преследовало суровую цель — "война началась".

— Нам потребуется объект, который ты сможешь скопировать. Но, для начала… Егор сказал, что ты смогла инвертировать в одежде…

Гелька изумлённо подняла брови.

— Что я смогла сделать?

— М-м-м, "инвертировать" — перейти в энергетическое состояние. Видишь ли, на свете очень мало людей, которые умеют это делать. Я лично знаю только пятерых, включая себя. А для того, чтобы наловчиться прихватывать с собой "в поле" одежду, нужна определённая натренированность.

Ангелина почувствовала, что краснеет: слишком живо она себе вообразила, как могла очутиться на руках у Егора, на недавнем (но таком далёком!) дне рождения Ларисы, в чём мать родила, да ещё в окружении толпы одноклассников. Сергей Петрович понимающе глянул на неё. Он опять был в своём обычном облике.

— Теперь наша задача — закрепить твоё умение инвертировать, исходя из того, что по крайней мере один раз ты это уже проделывала. Это же было один раз?

— Да, — Гелька испугалась, что её придётся взлетать прямо сейчас, при всех. А что, если на этот раз она не сможет "прихватить с собой одежду"? — Но я не знаю, как это у меня тогда получилось. Я просто сильно разозлилась и…

Ангелина взмахнула рукой, показывая, как она тогда взлетела.

— Ты что-то подумала, сказала в этот момент?

— Не помню. Помню только, что была очень зла.

— Так, хорошо. Встань, пожалуйста, сосредоточься и попробуй восстановить свои чувства и действия в тот момент. Повторяй мысленно: "инвертецио".

Ангелина закрыла глаза, приготовилась, но вдруг спохватилась:

— Подождите, как обратно ин-инвертировать я тоже не знаю.

— Не бойся, я смогу тебе помочь. Давай!

Ангелина опять закрыла глаза и попыталась вспомнить свои ощущения: вот она хочет освободиться, вот видит упирающуюся Нюсю, вот ярость вспыхивает в душе и вырывает её из рук мерзавца!.. Гелька приоткрыла один глаз — не получается: она всё ещё "в теле", а вся компания терпеливо ожидает от неё чуда. Глупее не придумаешь!

— Ладно! — сделал ещё одну попытку Учитель. — Представь, какое движение ты тогда могла сделать.

Вот! Почти бессознательно Ангелина вытянула вперёд руки, обвила одну вокруг другой и сцепила в замок. В тот же миг все её ощущения изменились: под вскрик Нюси она легко взлетела и натолкнулась на что-то непроницаемое, оказавшееся потолком.

Во время своего короткого превращения на вечеринке, она не успела осознать, на сколько отличаются её обычные человеческие чувства от того, что чувствовала она сейчас. Она сама себе казалась электроприбором, переключенным в другой режим работы. Комната — как тускло светящийся куб с яркой вспышкой окна. Люди внизу не скрывают больше свою энергетическую сущность. Наоборот, за внутренним свечением едва проглядывают их человеческие черты.

Сергей Петрович хлопал в ладоши, и эти звуки, отзываясь жестянкой, неприятно резонировали, как в трубе. Казалось, звуки она не слышала, а ощущала всем телом… или чем там она теперь обладала?

— Посмотри, — донёсся до неё голос Учителя, — видишь ли ты нас, комнату, предметы или только лучи? Проверь, что ты чувствуешь, когда прикасаешься к разным поверхностям, попробуй их на ощупь… Так, а теперь постарайся включить настольную лампу.

Задание было трудным, учитывая, что Ангелина, как любой нормальный человек, привыкла действовать руками, а теперь их не имела и только училась управлять своим новым "не телом". По сути, она и глаз не имела, а смотрела как бы во все стороны сразу. Но её человеческий мозг, привыкший обрабатывать зрительную информацию, поступающую с одной стороны, не мог перестроиться и "по привычке" показывал "однобокую" картинку.

Гелька ринулась к лампе и, для начала, своротила её со стола. Следом посыпался ворох бумаг, а монитор компьютера жалобно скрипнул. Егор бросился спасать своё имущество, пригибаясь, чтобы не оказаться на пути летающей кругами Гельки. (У неё мелькнула мысль, что картина разрушения, нарисованная Нюсей, была очень близка к действительности). Подождав, пока компьютер перекочует под стол, а бумаги — на кровать, Ангелина сделала вторую попытку. Стараясь двигаться медленно и аккуратно, она опустилась к столу и, за неимением рук, попробовала надавить на маячившую перед "носом" кнопку всей массой. Она нажала осторожно, мягко расползаясь по поверхности стола, и почувствовала, что выключатель едва поддаётся. Гелька усилила давление — кнопка, сопротивляясь, щёлкнула, и свет зажёгся.

Девочка резко отпрянула от стола. Лампа подпрыгнула, натянув шнур, грохнулась на стол, и лампочка, жалобно звякнув, погасла. А Гелька стукнулась о потолок так, что посыпалась штукатурка.

— Она мне всю комнату разнесёт! — возмутился на этот раз Егор. Но Учитель, захваченный экспериментом, только отмахнулся:

— Подожди! Теперь вот что: видишь эту стену? За ней соседняя комната. Это — тонкая перегородка. Проверь её слегка на прочность. Посмотрим, прогнётся ли она…

Ангелина, пролетая вдоль этой стены по касательной, слегка надавила на неё, но не ощутила, что добилась нужного результата. Тогда она, сделав круг, развернулась и ударила в неё прямо, не прикладывая силы. Эффект оказался потрясающим — стена треснула, во все стороны брызнули осколки кирпичей, а штукатурка, разлетевшись по комнате пыльным облаком, заставила закашляться дружно вопящих экспериментаторов, а после осела тонким слоем на всём вокруг, сделав комнату похожей на помещение в разгар ремонта.