Девушка? Это слово больно кольнуло Ангелину. Она едва не бросилась за Гошей следом, чтобы расспросить подробнее, но удержалась — он только этого и ждёт, догадывается, что Егор ей не совсем безразличен, и спуску не даст своими шуточками!

Девушка, девушка… Почему она ничего о ней не знает? Хотя, если подумать, как долго она знает самого Егора — от силы две-три недели? Всё это время его девушка могла быть просто в отъезде. А что, если она, вообще, в другом городе живёт?

Ангелина тряхнула головой. Нашла время сочинять историю несуществующей любви! Так действительно недолго в школу опоздать. Интересно, а сегодня он придёт её провожать? Гелька глянула на часы и ахнула. Пулей кинулась она в свою комнату, роняя и подбирая по дороге учебники. Размечталась! Не заметила даже, как ушли папа с Гошей. Телефон!

— Алло, Ангелина!

— Егор! — обрадовалась Гелька.

— Извини, я не смогу тебя проводить. Учитель просил тебя добираться до школы "полем".

— Как?

— Перейти в полевую форму и восстановиться уже в школе.

— О`кэй…

— Обратно — так же. Если я смогу прийти за тобой, позвоню. Пока.

— Пока, — растерянно пробормотала Гелька, задумчиво сжимая телефон в руке. — Чёрт! Время!

Переодевшись и стоя наготове в коридоре с сумкой на плече, она смотрела через открытую в комнату дверь на распахнутую форточку. Впервые предстояло Ангелине сделать подобное у себя дома. В этом было что-то неправильное, нарушающее устоявшийся миропорядок, и она медлила, как будто собиралась совершить что-то непоправимое.

Обречённо вздохнув, Гелька крутанулась на месте. Кажется, в школьном туалете на третьем этаже не закрывается форточка…

"Переброска" прошла, как по маслу. В туалете оказалось пусто, а это было самым опасным моментом во всей операции. Ангелина осторожно выглянула за дверь: в коридорах — никого, звонок уже отзвенел. Снимая и на бегу сворачивая куртку, она поспешила к кабинету географии.

В классе подозрительно тихо. Гелька приоткрыла дверь. Чёрт! Директриса! Должно быть, географичка ещё в больнице.

— Опаздываешь, Ангелина! — строго взглянула Роза Марковна (в просторечии — Мартовна или "мартовская роза") и стукнула по столу указкой, успокаивая класс.

— Извините… — Ангелина постаралась поскорее юркнуть на своё место, но перед глазами вдруг запрыгали яркие цветные полосы, и она врезалась в парту среднего ряда. В классе захихикали — не слишком громко — пред оком директрисы особенно не повеселишься. Гелька нащупала свою парту и уселась на место.

Она отняла глаза от окуляров и записала в тетрадь какие-то цифры. "Спектрограф", — почему-то пришло ей на ум.

— Я и не знала, что тебя уже выписали! Ты что? — толкала её в бок Янка, а незнакомый усатый мужчина перед глазами наставлял по поводу лабораторного практикума с линейчатыми спектрами. Ну, Егор! Два дня эта напасть её обминала и вот, опять!

— Леонова! — громыхнул над ухом голос директрисы. — С тобой всё в порядке?

Гелька энергично тряхнула головой, отгоняя наваждение, но оно держалось, как приклеенное. Теперь её глазам предстали внутренности Егорова портфеля. Вот она его рукой достаёт оттуда дискеты…

— Лопатина! — не унималась Роза. — Отведи Ангелину в медпункт.

Класс уже вовсю шумел. Янка потянула Гельку куда-то вбок из-за стола. Ангелина сопротивлялась и задевала за каждый угол, попадающийся на пути.

— Так, все успокоились! — послышался сзади голос директрисы, и Янка выволокла её в коридор.

— Что с тобой? Смотри, куда идёшь! — вразумляла подруга.

— Я не вижу ничего!

— Ах! А с кем ты разговариваешь?

— С тобой!

— Нет, ты ещё бормочешь что-то непонятное… Эй, ты меня слышишь? Вот, опять, про цезий какой-то!.. Всё, пришли. — Янка втолкнула её в кабинет.

— Оксана Даниловна! — позвала она. — Слушай, её здесь нет. Я пойду, поищу, а ты тут побудь, хорошо? Может, тебя на стульчик усадить?

— Иди-иди, — Ангелина уже знала, что ей делать: едва подруга закрыла дверь, Гелька крутанулась, взвилась и почти моментально вернулась обратно в своё тело. Удалось! Она видела медицинский кабинет со стерильными поверхностями, белыми шкафчиками и видом из окна на школьные зады, но чувство, что она ещё не совсем вернулась, не отпускало. Никогда её видение не было таким длительным, а главное — так не вовремя.

Что теперь объяснять медсестре? Надо просто уйти и сказать потом, что всё уже в порядке. Медсестра всё равно ей ничем не поможет, а вот встречи с "обожаемым" Борисом Витальевичем, похоже, не избежать.

Только Ангелина повернулась к двери, чтобы смыться, как та отворилась. Оксана Даниловна была моложавой, очень строгой и опытной медсестрой. По ней вздыхала половина мальчиков старших классов.

— Так, что тут у нас? — сказала она, сразу хватая Ангелину за запястье и заглядывая в глаза. — Та-ак… — протянула она, и её тон Ангелине очень не понравился. Что такое она могла разглядеть? — Ну-ка, присядь! Говоришь, не понимала, что говорит и делает?