Гелька беззаботно вышла за дверь и сразу поплатилась: в коридорах было полно возвращающихся с занятий аспирантов. Многие из них здоровались с Егором, некоторые хотели поговорить, а одна отвратительно симпатичная вьетнамка схватила её под руку и явственно заигрывала. Ангелина одарила её неприязненным взглядом: Егор весь, до самых потрохов, казался ей уже личной собственностью. Какой-то долговязый очкарик перехватил её у вьетнамки, но та лишь интересовалась Егоровыми делами и ближайшими планами (с намёком на свидание), а этот, с радостным предвкушением потирая руки, заговорщически спросил:

— Ну, что? Когда?

— М-м, — Гелька понятия не имела, о чём могла идти речь.

— Сегодня?

— Не знаю, — осторожно ответила Ангелина, нервно теребя край ветровки.

— Забыл! — проницательно воскликнул очкарик и шлёпнул себя по коленке. — Как ты мог! Только не говори, что вместо этого ты свою красавицу в кино потащишь!

— Какую красавицу? — ревниво выпалила Ангелина.

— Да, ладно!.. Ну, смотри! Сегодня в семь! Никакие отговорки не принимаются!

Он погрозил ей пальцем, пожал руку и убежал, на ходу оборачиваясь:

— Мы их разобьём, вот увидишь!

Только Ангелина успела перевести дух, как сзади донёсся окрик:

— Егор, эй, подожди!

Какой-то здоровенный парень, запыхавшись, нагонял её.

Гелька мысленно простонала, а незнакомец протянул ей руку.

— Привет! Говорят, ты последний, кто брал в библиотеке Рассела? Позарез надо, хоть до вечера! Всё равно ты куда-то уходишь…

Медленно, будто приближаясь к гильотине, Ангелина двинулась обратно к Егоровой комнате. Если дверь заперта, а она постучит, и вдруг откроет Егор… Что ж, не избежать рассказа о братьях-близнецах. Но время! Егор, наверное, думает, что она уже едет в троллейбусе!

Замешкавшись на пороге, она толкнула дверь. Закрыто. Бестолково шаря по карманам, Ангелина тянула время. Парень терпеливо сопел у неё над ухом.

— Ключ забыл? — тревожно спросил он.

— Да! — радостно воскликнула Гелька. Теперь она скажет, что соседа нет дома, и сможет уйти! Но дверь неожиданно распахнулась. Ангелина испуганно закрыла глаза, как будто ей предстояло увидеть нечто ужасное, но парень подтолкнул её ко входу.

— Ты что, спишь? Заходи. Говорю, позарез надо!

Пришлось приоткрыть один глаз и шагнуть через порог. Вид куховарящего Надира чрезвычайно её воодушевил. Оставив гостя топтаться у входа, Ангелина проскользнула в комнату. Егор изумлённо дёрнулся, когда она, схватив его за плечи, зашептала на ухо:

— Какой-то тип попросил одолжить ему какого-то Рассела — заставил вернуться. Давай скорее, а то он и войти может!

— Рассела? — Егор лихорадочно тёр лоб, когда за дверью послышались тяжёлые шаги. Гелька испуганно пискнула, прикрыв ладонью рот. Егор застыл с рукой, протянутой к полке, не отрывая от двери глаз.

— Ну, всё, я пошла, — прошептала Гелька, открывая форточку и закручиваясь…

— Лучше бы меня научили становиться невидимой! — раздражённо думала Ангелина, выискивая не заметные пути над улицами. В конце концов, наплевав на секретность, она рванула к больнице по прямой. Но прямой путь оказался, как это часто бывает, не самым коротким: она не точно выбрала направление и кружила потом в районе незнакомых улиц. Зато в дождливых сумерках больничного парка ей не трудно было обратиться опять в Егора, не выискивая потайного места.

Ангелина бегом ворвалась в холл поликлиники, пытаясь сообразить, где её могут ожидать, и, заворачивая к лестнице, налетела на родного брата.

— Гоша! — обрадовалась она.

— Егор Сафарович! — воскликнул тот, напомнив Гельке, как она выглядит. — Хорошо, что я вас встретил. Там мать уже в прединфарктном состоянии: не может ни от кого добиться ответа, почему её не пускают к дочери! Её зачем-то попросили принести одежду…

"Бедная мама", — у Ангелины болезненно сжалось сердце.

— Успокой её, — она торопливо хлопнула брата по плечу и уже на бегу добавила. — С Гелькой всё в порядке. Я точно знаю!

— Меня Борис Витальевич ждёт, — сообщила она в окошечко знакомой по своему первому побегу грузной санитарке. Та вперила в Ангелину недоверчивый взгляд, но, по-видимому, убеждённая открытым лицом Егора в честности его намерений, пожевав губами, ответила:

— Борис Витальевич с главврачом разговаривает.

— Где это? — Гельку грызло нетерпение: казалось, весь свет ополчился против того, чтобы она добралась сегодня до цели. Больше всего ей сейчас хотелось найти в собственном обличьи маму, просто вернуться домой и забыть весь пережитый накануне кошмар. Но разве такое возможно?

Санитарка опять подозрительно уставилась на Гелю. Похоже, ответ на последний вопрос уже являлся военной больничной тайной, и ей оставалось только ждать, пока Борис Витальевич сам её найдёт. При мысли об этом у Ангелины трусливо ёкнуло в желудке. Предстоящей встречи она ой как боялась, хотя, не понятно почему, стремилась изо всех сил к ней.

"Может, всё-таки разыскать маму, чтобы она увидела меня и успокоилась?" Гелька сделала движение к лестнице, но тут услышала из окошечка голос санитарки: "О, вот он идёт". По коридору отделения торопливо шагал Полетаев. Даже издали было видно, что он крайне зол. Похоже, это поняла и толстуха, потому что при виде начальника она сползла со стула и, мелко колыхаясь, затрусила к нему с докладом.