Девушка сперва испугалась, что все сделала неправильно, но с каждой секундой дыхание царевича сильнее перемежалось то ли с хрипом, то ли со стоном. Иллиана подняла взгляд и увидела напряженную фигуру и тяжело вздымающуюся грудь. Рельефные мышцы на груди блестели от воды, капли которой стекали вниз как бриллианты, привлекая взгляд.

По животу и рельефным кубикам… Руки вздрагивали, кулаки сжимались до вздувшихся вен.

А затем Торриен вдруг посмотрел на нее жгучим, полным темной жажды и восторга взглядом.

От представшего глазам зрелища ноющий жар между ног девушки стал почти болезненным. Иллиана начала двигаться быстрее. И через некоторое время, когда из горла мужчины начал доноситься низкий стон, она поняла, что уже давно еле слышно стонет вместе с ним. От желания, голода, страсти, которую никак не удавалось утолить.

В какой-то момент тело мужчины напряглось как натянутая струна, а затем Иллиана ощутила у себя во рту горячую пульсацию с лёгким терпко-сладковатым привкусом.

От неожиданности она вздрогнула, попытавшись отстраниться, но поняла, что не может этого сделать. Торриен погрузил руки в ее волосы и держал крепко до самого конца. Пока его тело окончательно не успокоилось, расслабившись, а Иллиана не проглотила до капли все, что он мог ей дать.

Когда царевич отпустил ее, а она подняла голову, вытирая влажные губы, ей вдруг неожиданно стало ясно, что… это было приятно. Это оказалось настолько порочно, необычно, пошло, что внутри до сих пор все переворачивалось. Горело. А стоило представить лицо Торриена во время оргазма… его напряжённое тело, рельеф на котором будто становился ещё ярче и желанней…

Девушка поняла, что эту картину вряд ли уже когда-нибудь забудет.

Между ног все ещё ныло и пульсировало, а Торриен смотрел на нее каким-то странным, непривычным взглядом, в котором сквозило незнакомое удовлетворение.

Иллиана прикусила губу, не зная, куда деть себя от того жгучего пламени, в котором до сих пор горело ее тело.

Но царевич неожиданно привлек ее к себе и мягко поцеловал. Совсем не так жадно, как каких-нибудь десять минут назад, но нежно и страстно. Все ещё так горячо, что Иллиана вновь почувствовала, как от его прикосновений по нервам бьют маленькие молнии.

Его рука скользнула вниз, легко нащупав маленький треугольничек между ее ног. А затем пальцы по-деловому и без промедления проникли между влажными, разгоряченными складочками.

Раньше Иллиана могла бы воспротивиться… хотя бы для вида. Но сейчас она настолько ждала этого, жаждала, что глаза сами закрылись, а с губ сорвался стон удовольствия.

Внизу живота натянулась раскалённая спираль, ныла, все сильнее разогреваясь. Нервируя и заставляя выгибаться навстречу уверенной, умелой руке. Пальцам, скользящим по кругу и то и дело немного проникающим внутрь. Будто дразня каждый раз удивительным и незнакомым чувством наполненности.

Иллиана приоткрыла рот, кусая губы, выстанывая что-то бессвязное. Обхватила руками шею царевича, что осторожно сцеловывал ее стоны. Он незаметно наблюдал за ней золотыми глазами, зрачок в которых все ещё был вертикальным и, кажется, вовсе не собирался становиться нормальным.

В какой-то момент дыхание Иллианы стало рваным и быстрым. Она чувствовала, что вот-вот или сойдёт с ума, или это напряжение наконец разорвется освобождением. Как вдруг Торриен замедлился. Почти полностью остановился, едва касаясь девушки.

Иллиана широко распахнула глаза, уставившись жалобным, непонимающим взглядом на улыбающегося царевича.

— Почему… — прошептала она срывающимся голосом. — Почему ты…

— Остановился? — тихо спросил Торриен и слегка шевельнул пальцами внизу.

Девушка дернулась, сжав зубы, подаваясь вперёд. Она чувствовала, что ей не хватило совсем чуть-чуть. Ее тело замерло на самой границе пропасти, и даже остановка не могла отбросить ощущения назад. Прямо сейчас ей нужна была всего пара движений…

— Замри, — приказал царевич с опасной улыбкой. И она повиновалась, вглядываясь в его ослепительные золотые глаза. — Напомни, сокровище, что ты ответила, когда я спросил вчера, скучала ли ты по мне?

Иллиана глупо хлопала глазами, вообще не понимая, о чем он говорит. В этот момент он вновь шевельнул рукой, слегка проникая пальцами внутрь нее и замирая. Ладонь скользнула по самому чувствительному месту, заставив ее выгнуться в позвоночнике и застонать.

— Так что ты ответила? — повторил вопрос Торриен.

— Я… я не помню, — почти заскулила девушка, слишком сильно прикусив губу.

— Ты ответила: “Нет”, — томно проговорил он ей на ухо и окончательно убрал руку, усаживая Иллиану на край бортика. А сам невозмутимо спустился в бассейн как ни в чем не бывало.

Топазово-голубые волны разошлись в стороны от его обнаженного тела, когда он встал напротив, уперев руки в бортики по обеим сторонам от нее.

Иллиана хватала воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Низ живота почти болезненно скрутило.