— Зато ты сможешь притянуть меня и Жоржа откуда угодно. — Успокоил ее змей.

— Да? — Неуверенно спросила кошка.

— Конечно. — Произнесли мы со змеем в один голос, сами еще не ведая о настоящих способностях камня.

— Ну, у вашей подруги настоящие способности отшивать, а не притягивать. — Прошептал одними губами Петр, забыв об исключительном слухе Ляли.

В ту же секунду он исчез. Его товарищи сразу всполошились.

— Куда? Зачем? Петруха, ты где? — Закрутился на месте Борис.

— Жаль, не успели дать ему кусочек кристалла. — Злорадно произнесла Ляля.

Кошка выдержала паузу, прежде, чем вернуть слабого на язык врача. Петр появился из воздуха с круглыми от ужаса глазами и застывшем во рту крике. Он завертелся на месте, не веря еще, что оказался в безопасности. Осознав, он припал перед Лялей на одно колено:

— Приношу свои самые искренние извинения, Ляля. Больше такого никогда не повторится.

Глава 16

«Оставь надежду всяк сюда входящий» — гласила горящая надпись на обработанном куске скалы над входом в пещеру.

Наша машина стояла на узком пятачке перед пещерой. Вверх, в ночное небо вздымались темные скалы. Внизу, в чернеющей бездне исчезала пропасть. Как мы здесь очутились, я не знал. Не знал этого и змей. Мы сделали все, как обычно, я представлял, а он создавал безопасный переход, но мы все равно попали туда, куда не собирались.

— Антош, это могут быть твои… хозяева? — Я не нашел другого слова для бестелесных сущностей.

— Я думал, я считал, что у нас с ними все полюбовно. — Неуверенно признался змей. — Не хочу думать, что они управляют нами ради своей прихоти.

— Хочешь, не хочешь, а понять того, кто в сто раз умнее тебя не получится. — Борис посмотрел на себя через открытое окно в зеркало заднего вида.

— Ты прав, как не хотелось бы этого признавать. — Согласился Антош. — Но одно я понял, что многие из них желают от нас созидательные эмоции и всячески подталкивают к совершению нами чего-то полезного. Моя сущность именно такая, и не стала бы устраивать нам жуткие аттракционы, чтобы нажраться дурманящего страха.

— Что-то название не обещает нам ничего хорошего. — Засомневался Борис. — Может быть, тебя переуступили за хорошие деньги другому хозяину?

— Чтобы не гадать, надо уйти отсюда, либо пойти проверить, что ждет за дверями. — Предложил я.

— Даю стопроцентную гарантию, Жорж, что уйти из этого мира так просто не получится. — Змей закрыл глаза. — Да, мы в тоннеле, путь через который возможен только в одну сторону.

— Нас выливают, как сусликов. — Борис вцепился в руль. — Освежуют живьем и ох не скажут.

— Без паники. На вашу шкуру, Борис, вряд ли найдутся покупатели.

— А на твою найдутся, Антоша, из тебя куча портмоне получится.

— Я этого не боюсь. Мы не на том уровне, где ценятся материальные вещи. Кто со мной? — Антош открыл дверь и выбрался на холодную каменную поверхность.

Мы с Лялей выпрыгнули из машины следом. Троица экипажа «скорой» не спешила выбираться.

— Если хотите, можете оставаться. — Предложил я им альтернативу.

Мое предложение подействовало на них, как команда десантироваться. Все трое мгновенно оказались рядом с нами.

— Надеюсь, мы не в трубе, а в родовых путях и вскоре нас ждет второе рождение. — Моя речь должна была прибавить оптимизма спутникам.

Бориса передернуло. Петр скривил лицо, впечатлившись картинками рисуемыми воображением. Только Алекс никак не показал своего отношения. Он посмотрел на небо, потом на надпись над пещерой, после чего произнес:

— Думаю, автор понятия «звездец» находился в подобной ситуации. Будущее без надежды это настоящий звездец.

— С таким настроением, как у вас это точно он и будет. Смотрите на любую проблему, как на урок. — Антош подполз к входу в пещеру и осторожно заглянул внутрь темного прохода. — Темно, как у сатаны в штанах.

— В твоем контексте не могу себе представить змеиного сатану в штанах. — Усмехнулся я, услышав от змея подобное сравнение впервые.

— В оригинале не совсем про штаны, просто воспитание не позволяет мне сказать это вслух.

Шутка немного разрядила напряжение внутри нас. Повиноваться чьей-то воле, не зная её мотивов, непростое занятие. Рассудок так и подсовывал картинки подлого развития событий, к которым я не был готов. Мне думалось, вопреки моим попыткам успокоить остальных, что нас хотят не научить, а проучить как следует. За дерзость, за своеволие, за несоответствие признакам культивируемой породы. Словом все то, за что мы не прощаем домашнюю скотину.