Лежал Целитель на большой деревянной кровати. По всей видимости — работа местного искусного плотника. Деревянное изголовье украшали резные фигуры Бога Ордэна и четверых его детей. Ордэн стоял в доспехах и держал в руке меч — его всегда изображали как защитника Веленсии — этого мира. Фигуры детей были меньшего размера.

Ретхен — Богиня Судьбы и повелительница времени, держала в руках песочные часы. Улина — Богиня Созидания, повелительница стихий, изображалась с третьим глазом посреди лба — символ того, что ей дано видеть гораздо больше остальных. Велиса — Богиня Матерь, дарующая жизнь, держала в руках маленькое солнце. Дорен — Страж Реки Забвения и распорядитель душ Того Берега. В правой его руке горела свеча. Она служила маяком душам, чтобы они не заблудились по пути в обитель усопших. Ордэн создал Тот Берег, как последнее пристанище душ всех миров. Там они находят покой и умиротворение. И, навеки засыпая, качаются в безвременной бесконечности, наполняющей это место.

У народов, живущих за Северным морем, в государстве Заморье, есть легенда, что души, умирая, превращаются в звезды. Они смотрят на живых людей, коротая бесконечность и мерцая искристыми огоньками. Всегда, вспоминая эту легенду, Анджей размышлял, — «приятно думать, что близкие и дорогие люди не умирают окончательно, а остаются существовать в виде звезд. И можно с надеждой выискивать их среди множества сверкающих точек каждый раз, когда ночь опускается на землю.»

В животе протяжно и жалобно заурчало, напоминая, что он пока еще не среди звезд. Поднявшись с кровати, Целитель взял оставленную на полу сумку. Одеваться не пришлось. Вчера Анджей так устал, что уснул в одежде.

На кухне его ждала хозяйка.

— Добрый день, господин Целитель! Я надеюсь, хорошо отдохнули? Садитесь, я сейчас накрою на стол, — засуетилась она. В ответ Анджей только кивнул и сел на лавку возле стола. В Цитадели его научили безэмоционально относиться к пациентам и их родственникам, чтобы всегда оставаться сосредоточенным и собранным.

— Эли стало гораздо лучше. К ней вернулся аппетит. Мы так благодарны вам, — женщина расставила еду перед Анджеем, — других-то детей у нас нет. У соседей вот по десять — двенадцать детишек, а нам боги послали только Эли.

Только допивая кружку с бодрящим напитком, лекарь заметил, что в углу в кресле, укутавшись в одеяло, сидела та самая курносая девочка, которую он спас ночью. Та с любопытством разглядывала его. Целитель еле заметно улыбнулся и она засмущалась. Он был рад, что Эли чувствует себя хорошо. И любопытство девочки лучшее тому доказательство.

— Спасибо за гостеприимство, но мне пора возвращаться, — лекарь поставил пустую кружку и направился к выходу. В это время в дом вошел отец девочки.

— Мы очень благодарны Вам за спасение нашей малышки. Вот, — мужчина протянул Целителю мешочек с монетами, — это самое малое, чем мы можем Вас отблагодарить. Я накормил и вычистил Вашу лошадь. Если Вам когда-либо понадобится наша помощь, Вы всегда можете на нее рассчитывать.

Анджей не стал отказываться от благодарности. Конечно, он спас Эли не ради денег, но путешествовать по королевству с пустыми карманами — сомнительное удовольствие. К тому же, он отдал последние деньги за лошадь, да и на бедных эти люди не похожи.

— Хорошо, — ответил Целитель. Он всегда чувствовал неловкость, выслушивая благодарность. И выйдя на улицу, отправился седлать лошадь.

***

Погода стояла ясная и теплый ветер обдувал лицо, когда Анджей скакал на лошади в сторону постоялого двора, неспешно передвигаясь через поля, поросшие травой. За все время своего пути назад он разглядел недалеко от дороги три норы зугла. Оставалось только догадываться, сколько еще гнезд двуногих волков находились вне поля видимости.

Для людей эти хищники были не опасны, если конечно не посягать на логово или их самих. По крайней мере, Анджею не повстречался ни один зугл, как бы много их не водилось в этой местности. Только маленькие балики. Белые пушистые зверьки, размером с человеческий кулак, выбирались на открытую местность, чтобы вобрать в себя тепло и свет солнца. После заката их шерсть начинала излучать приятное зеленоватое свечение, привлекающее ночных насекомых, которыми и питались балики.

Лекарь провел в седле довольно долгое время. День кончался, солнце уже не грело, а лишь приятно ласкало кожу своими бархатными лучами. Увядшая за день трава, снова поднимала листья, радуясь, что земля остужается и приближается вечер. В небе весело носились птицы, их щебет разносился по пустому полю.

Небо было ясным, лишь несколько облаков ползли в вышине, посреди лазурного простора. Три маленьких облака, а рядом одно большое. Было странно и необычно наблюдать, как они плывут по небу в противоположную ветру сторону, словно подчиняясь каким-то своим законам природы. До постоялого двора, в котором лекарь остановился, оставалось совсем немного. Дальше дорога вела через небольшой лесок. Хозяин гостиницы предупреждал, что там водятся грабители, и некоторые предпочитают не оставлять в живых своих жертв. Но Анджей их не боялся. Он отлично владел мечом, и тот не раз спасал ему жизнь.

С тех пор, как Учитель подарил ему оружие, Анджей с ним не расставался. Это случилось во время обучения в Цитаделе Мариуса. Ученых мужей в центре врачевания было великое множество, присутствовали среди преподавателей и женщины, но своим истинным учителем он считал профессора Герольда Варийского. Некогда, его отец, герцог Альберт Варийский, не хотел отпускать младшего сына на обучение в Цитадель, желая, чтобы он пошел в легионеры короля. Но тот перестал есть и выходить из комнаты. У Герольда был очень упрямый характер, и отец знал, что не сможет переубедить сына. Ему не оставалось ничего другого, как отпустить своего отпрыска.