Перед отбытием Москаленко в бригаду Кирпонос распорядился отправить в том же поезде и легковую машину для командующего бригадой. «И я понял, – говорит Кирилл Семёнович, – что он не только строгий начальник, но и заботливый человек по отношению к своим подчиненным…»

Резюмируя высказывание о Михаиле Петровиче, Москаленко написал: «Больше мне не довелось встречаться с этим храбрым и мужественным генералом. Не прошло и пяти месяцев, как он погиб в дни тяжёлых испытаний, оставив по себе добрую и светлую память в сердцах тех, кто знал его близко, и многих из тех, кто, подобно мне, виделся с ним лишь однажды…»

Впрочем, Кирилл Семёнович исключительно положительно отзывался и о других командующих в округе: о М. А. Пуркаеве, Н. Н. Вашугине и, в особенности, М. И. Потапове, которому была подчинена бригада. Для каждого из них он находил тёплые слова, как, пожалуй, это не получалось ни у кого другого, за исключением Баграмяна. И, наконец, Москаленко, до конца находившийся в составе 5-й армии и увидевший сентябрьскую катастрофу своими глазами, не проходил мимо эпизода с гибелью командования Юго-Западного фронта. «В жестокой схватке с превосходящими силами противника пали тысячи и тысячи бойцов, командиров и политработников. И среди них – командующий фронтом генерал-полковник М. П. Кирпонос, начальник штаба фронта генерал-майор В. И. Тупиков и члены Военного совета М. А. Бурмистренко и дивизионный комиссар Е. П. Рыков…»

26 сентября 1941 года на речке Псёл Москаленко создал ударный кулак соединений, присоединив к ним разрозненные части других корпусов, после чего умело провёл разведку, выдвинул вперёд немногочисленную артиллерию, добился устойчивого управления войсками – в итоге вражеское кольцо было прорвано.

В декабре 1941 года Москаленко был назначен заместителем командующего 6-й армией Юго-Западного фронта и временно исполняющим обязанности командующего армией. В начале января 1942 года его назначают командующим 6-й армией, а в марте того же 1942 года – командармом 38-й армии.

Оглядываясь на оставшиеся далеко за спиной дни Второй мировой войны, Кирилл Семёнович Москаленко писал: «Январь 1942-го был отмечен небывалыми для Украины морозами и обильными снегами. В эти дни в степях Донбасса разворачивалась Барвенково-Лозовская наступательная операция советских войск. Село Гришино и наш хутор оказались в самом эпицентре сражения, не раз переходили из рук в руки.

Как отмечают военные историки, «о стремительном манёвре конников говорит тот факт, что только в районе села Гришино было взято 600 пленных. В ходе операции были освобождены города Лозовая и Изюм, захвачены 658 орудий, 40 танков, 843 пулемёта, полностью разгромлены 3 пехотные дивизии немцев, в остальных оставалось от 30 до 50 процентов штатного состава. Но, пожалуй, самое главное заключалось в том, что немецкому командованию не удалось перебросить отсюда свои армии к Москве, где советские войска перешли в контрнаступление».

Не случайно в этом эпизоде Москаленко упоминает о «манёвре конников», которые к нашему времени стали уже почти забытыми. В годы службы Кирилла Семёновича кавалерия была ещё вполне полновесными воинскими частями, которые он досконально познал за 11 лет службы в 6-й Чонгарской кавалерийской дивизии. Да и в годы Великой Отечественной войны кавалерийские отряды ещё не были сброшенными со счетов. И хотя нелегко давались лихие атаки кавалеристам, но казаки на своих скакунах шли и шли вперёд, приближая день Победы. Вот строки из воспоминаний бывшего первоконника, Маршала

Советского Союза, дважды Героя Советского Союза Кирилла Семеновича Москаленко о своей любимой кавалерии:

«Кавалерийские корпуса и дивизии участвовали в боевых действиях на всех этапах войны. Особенно успешно действовали они в наступательных операциях совместно с механизированными. Как правило, они вводились в прорыв и успешно действовали на оперативном просторе. Мне и самому в начале войны пришлось командовать кавалерийским корпусом и подвижной сводной группой в составе конницы, танков и пехоты на правом крыле Юго-Западного фронта в 1941 году в битве под Москвой. За период войны стали гвардейскими семь кавалерийских корпусов и семнадцать кавалерийских дивизий…»

В августе 1942 года Кирилла Семёновича назначили командующим 1-й гвардейской армией, с которой он до октября этого года участвовал в Сталинградской битве.

В книге «Дорога на Сталинград. Экипаж лёгкого танка» Владимир Тимофеев так описывает день 23 сентября 1942 года на командном пункте 1-й гвардейской армии к северу от Сталинграда:

«Генерал-майор Москаленко был раздражён. И раздражение это выплескивалось сейчас на стоящего перед ним навытяжку капитана.

Наступление 1-й гвардейской армии южнее Котлубани, на которое командование фронта возлагало столько надежд, оказалось неудачным. Что послужило главной причиной общего неуспеха? Недостаточная подготовка войск, сила противника или невозможность в голой степи скрыть от врага перемещение сотен машин и тысяч бойцов? Трудно было ответить однозначно. Вероятно, что и дополнительный день, предоставленный фронтовым начальством, не пошёл на пользу. Ведь, несмотря на все грозные директивы, некоторым подразделениям пришлось-таки использовать светлое время суток для слаживания и рекогносцировки. И это тоже не могло не вызвать законных подозрений противостоящей стороны – воздушная разведка у немцев была поставлена очень даже неплохо. В любом случае итог оказался плачевным. От танковых корпусов и бригад остались жалкие ошмётки, а стрелковые дивизии потеряли почти половину боевого состава. Член Военного Совета армии, как на грех, умудрился загреметь в госпиталь с банальным аппендицитом. Начальник политотдела погиб – и чего его только понесло на ту высотку, где немцы как раз организовали контратаку? Сменщик только-только входит в курс дела, и теперь что, командарму самому надо разбираться с этими комиссарскими делами?..

Кирилл Семёнович буквально впился взглядом в лицо немолодого капитана, редактора армейской малотиражки.

– Что это за х…? – генерал помахал перед носом проштрафившегося сложенным вдвое газетным листом.

– …?

– Вы что, капитан, не поняли ещё, что это трибунал? – рявкнул командующий. – Вам что, Мехлис нужен для понимания?

– Товарищ генер…

– Что товарищ генерал? – командарм сунул газету в руки капитану. – Вслух читай, едренть, писанину свою.

Капитан прокашлялся и враз севшим голосом прочёл первые строчки: