— Что такое? — сказала Киоши.

— Ничего, я просто вел себя мгновение как Сифу, — улыбка пропала с его лица. Юн стукнулся затылком о стену при мысли о Цзянжу. — Я переживаю из-за него.

Это было странным. Ученик тревожился за самочувствие учителя.

— Я не понимал, только встретив Сифу, но место учителя Аватара и определение метода обучения — опасное дело, — сказал Юн. — Можно подумать, что мастера магии в мире — доброжелательные и бескорыстные старики и старушки. Но некоторые из них просто хотят использовать силу Аватара и репутацию для своей выгоды.

Цзянжу рассказывал ей схожее в лазарете. Тот, кто учил Аватара, сильно влиял на мир. Киоши жалела о том, что сказала Кельсангу до этого. У него были причины, по которым он хотел, чтобы она была Аватаром, но явно не из материальной выгоды.

— В Царстве Земли с этим особенно плохо, — продолжил Юн. — Мы зовем выдающихся стариков «мудрецами», но они — не истинные духовные лидеры, как у народа Огня. Они, скорее, сильные чиновники, ведь тесно связаны с политикой.

Он поднял руки, сравнивая чистую с той, что запачкалась чернилами в бою с Тагакой. Цвет все еще оставался на его коже.

— Но отчасти поэтому мы с Сифу так трудимся, — сказал он. — Чем больше добра мы сотворим для четырех народов, тем меньше шансов, что другой мудрец попытается забрать меня у него. Не думаю, что я справлюсь с другим наставником. Другие не будут такими мудрыми или преданными как Сифу.

Киоши смотрела на его потемневшую руку и думала, могла ли взять его за руку и оттереть чернила с кожи.

— Что случится со всеми трудами, если… если… — она не могла закончить вслух.

«Если это не ты? Если это должна быть я?».

Юн вдохнул глубоко и с болью.

— Думаю, почти все соглашения и мирные договора, которые заключили мы с Сифу, станут пустотой. И я многое решал устно. Если люди узнают, что не Аватар присутствовал при их спорах, а уличный мальчишка из Макапу, они перестанут слушаться.

«Чудесно», — кисло подумала Киоши. Она может быть в ответе за нарушение закона и порядка в мире, она может разделить Юна и его наставника.

Это было хуже всего. Она давно его знала, но Юн упрямо отказывался говорить о кровном родстве. Но то, с каким благоговением он смотрел на Цзянжу, несмотря на споры или борьбу с жесткой дисциплиной, делали все понятным. У него больше никого не было. Цзянжу был его учителем и семьей.

Киоши знала, как ощущались одинокие блуждания во тьме, попытки ухватиться за края, которые были так далеко, и родители не могли протянуть руку и вытащить в безопасность. Боль от того, что ты ни для кого не ценен, что ты не можешь ничем купить еду, тепло или объятия, полные любви. Может, потому они с Юном так хорошо ладили.

Но они отличались тем, как долго предавались печали. Юн вдохнул, его взгляд блуждал, пока не наткнулся на фарфоровую миску на вершине сундука. В ней были сушеные лепестки и шелуха кедра.

— Это… огненные лилии? — сказал он с широкой понимающей усмешкой, расплывающейся на лице.

Киоши густо покраснела.

— Перестань.

— Точно, — сказал Юн. — Министр туризма Угольного острова принес букет две недели назад. Поверить не могу, что ты просто измельчила цветы, когда они завяли. Я думал, в этом доме все куда-то используют.

— Замолчи, — рявкнула Киоши. Но было сложно мешать уголкам рта подниматься.

— Почему? — ему нравилась ее реакция. — Я просто говорю о запахе, который мне понравился.

Эти слова понимали только они. Ранги не знала. Она не была в комнате подарков восемь месяцев назад, где Киоши разбиралась с огромным количеством огненных лилий, присланных адмиралом военного флота Огня, одним из друзей Хей-Ран.

Юн весь день смотрел, как Киоши работает. Вопреки всем убеждениям, она оставила его лежать на полу, опустив голову на ее колени, пока она убирала поврежденные листья и подрезала стебли до нужной длины. Если бы их вот так застали, скандал был бы таким громким, что даже Аватар не оправился бы от него.

В тот день, очарованная чертами Юна, усеянными лепестками цветов, которыми она шутливо сыпала на его голову, Киоши почти склонилась и поцеловала его. И он знал это. Потому что почти приподнялся и поцеловал ее.

Они не говорили об этом ни разу, тот импульс чуть не разбил их жизни. Это было слишком… у них были свои обязанности, и этот миг не подходил под их рамки.

Но с тех пор, когда они были возле огненных лилий, Юн поглядывал на цветы, пока не убеждался, что Киоши заметила. Она безуспешно пыталась скрывать эмоции, но шея пылала, и он вздыхал, словно горевал из-за того, что могло быть.