Так вот, пятеро чудиков в оранжевых хламидах, чем-то напоминающих одеяния кришнаитов, припёрлись неделю назад и принялись колотить в двери домов своими палками.

— Изогнутые такие, хрени, — пояснила Вера, выворачивая баранку, чтобы объехать живописную лужу, в самом центре которой миловались две утки, — С утолщением на конце. Чего их, собственно, за аборигенов-шаманов и приняли.

Разговаривали неизвестные с очень сильным акцентом и вели себя так, словно все им были чего-то должны. Однако с местными подобные штуки не проходят, поэтому придурков принялись шугать собаками и обещать угостить крупной дробью, а то и чем повкуснее.

— Вообще, как-то странно, — сестра притормозила перед продавленным участком, — Такое ощущение, словно собак они испугались гораздо больше, чем огнестрела. Вован рассказывал, сам видел: Толян-Длинный с бодуна совсем озверел, когда один их оранжевых зарядил ему палкой в окно. Вышел в трусах, с Калашом, снял с предохранителя, затвор передёрнул и тычет придурку в пузо. А тот — только лыбится да машет своим дрючком. Тут вылезает Толянов ротвейлер, как обычно: с покрышкой на шее и був-був! Так дебил с лица спал и за ограду — шмыг! А уже оттуда: "Силанет не видат?"

— Что это значит? — Иван, впервые за всю дооргу, подал голс и тут же сник под косым взглядом Веры.

— Чёрт его знает. Говорю же, ищут они что-то. Или, кого-то.

Через дорогу перемахнули три оленя. Маленькие. То ли ещё не выросли, то ли в детстве плохо кушали. Наш водитель чертыхнулась и ударила по тормозам. Из леса кто-то недовольно рыкнул вслед ускользающей добыче, но носа так и не показал. Выждав минуту, Вера вновь нажала на газ.

В общем, гостей ожидал вполне закономерный приём, и они отправились несолоно хлебавши. Все успели исчезнуть без следа ещё до того, как Пётр Ефремович успел выбраться из своей берлоги. На этом вторжение и закончилось.

— Да и ещё, — Вера вывела автомобиль на ровный гладкий участок и деревья по обе стороны дороги обратились размытыми зелёными стенами. Метрах в ста от посёлка Зинка Валова нашла кусок выжженной земли. И деревья повалены, точно кто гранату кинул.

— Дураков хватает, — отзывался Иван и приподнялся с заднего сидения, — Ты нас собираешься прямиком к дому везти? Может стоило бы сначала к пристани?

Сестра прошипела нечто неразборчивое, но явно ругательное. Потом ударила по тормозам и автомобиль замер, слегка проехав развилку. Если продолжать ехать прямо, то попадёшь на биостанцию, где жили Вера с Иваном. Сейчас же машина начала сдавать назад, чтобы можно было свернуть на ответвление, ведущее к реке.

Прищурившись я смотрел сквозь грязное лобовое стекло. Хмель и большое расстояние могли сыграть дурную шутку, показав то, чего нет на самом деле. Например, три огромных собачьих туши за оградой. Тут всё в порядке: Омега, Луч и Привратник ожидали возвращения хозяев. А вот кто стоял за их спинами? Явно — человек невысокого роста. Человек, который увидев машину, тут же шмыгнул внутрь дома, точно опасался, что его кто-то может увидеть.

Никто ничего не сказал, вот и я решил промолчать. Автомобиль несколько раз прыгнул на особо крутых ухабах и замер в паре метров от дощатого настила пристани. В этот момент из-за туч внезапно выглянуло солнце и водная гладь в одно мгновение обратилась в жидкое золото. Лес, на другой стороне, сейчас больше напоминал картину, которую некий великан намалевал во время прогулки, да так и оставил. Даже сизые облака замерли на одном месте.

Красиво.

— Выползать думаешь? — осведомилась Вера и повернулась, — Пьянь, поможешь брату дотащить его погремушки до дверей. Если вздумаешь накатить хотя бы сто грамм — можешь оставаться там и месяц не возвращаться. Ясно излагаю?

— Куда уж яснее, — якут закряхтел и пополз наружу, — Ни минуты покоя! Нельзя расслабиться человеку.

— Могу расслабить. — донеслось из салона, когда я покинул машину, — Сковородой по затылку. Голова болит одинаково, а перегара — нет.

Мы оттащили коробки в лодку, отчего видавшая виды посудина здорово просела, и я с некоторой тревогой подумал, что ей предстоит ещё транспортировать пару не самых лёгких туш. Так и получилось: когда мы оба залезли внутрь, борта оказались почти вровень с мутной водой.

— Смотрите, чтобы ваше путешествие не превратилось в подводное, — с тревогой в голосе заметила подошедшая Вера, — Говорила же тебе, остолопу, купить новую моторку. Когда-нибудь утонешь на этой рухляди!

— Хватит каркать, — заметно протрезвевший Иван взял в руки весло и прижал палец к губам, — Не дыши.

М-да, если бы мы сейчас утонули, то в этом была бы определённая ирония. Пройти столько опаснейших стычек, выжить в эпицентре взрыва реактивного снаряда, не задохнуться под развалинами рухнувшей пятиэтажки и? Утонут посреди тихой речки, потому что некий любитель алкоголя зажал денег на новое плавсредство?

Судьба, как всегда в отношениях со мной, оказалась убийственно серьёзной и доплыли мы без приключений. Внутрь, правда, таки угодило несколько литров воды и до конца путешествия она весело булькала под ногами, облизывая подошвы Ивановых сапог.

— Аллилуйя! — сказал якут и поставил первую коробку на брег.

— Всё время забываю спросить, — покряхтывая я пополз наружу, — Ты вообще какой веры? Али язычник, безбожное создание?

— Агностик и атеист, — Иван поставил последнюю коробку и привязал лодку, — Посему грядущая перспектива неминуемого исчезновения пугает меня до судорог и вынуждает непрерывно снимать стресс. Вот и снимаю.