– Что? Нет?
– расстроилась девушка.
– Так я и знала, что все это лишнее. Ограничилась бы только макияжем. Это все этот цирюльник, недоделанный советовал, мол, вам пойдет то, это. А потом еще восхищенно вздыхал и приговаривал, мол, вам так идет, так идет. Уу, ненавижу.

– Ты уже научилась понимать их язык?
– удивился я, скорости ее обучения.

– А что тут такого?
– пожала плечами Алиса.
– Пока меня стригли и красили я параллельно и язык подтянула. Не так уж у них все и сложно. Главное соблюдать правильную интонацию, а то некоторые слова у них звучат одинаково. И если не в том тоне их произнесешь, тебя могут и вовсе не понять или того хуже же вообще побить. Но ты мне так и не ответил: нравиться тебе или нет?

– Честно? Очень, - улыбнувшись, ответил я.

– Честно-честно?
– переспросила она.

– Честно-честно, - она подошла ко мне и чмокнула в знак благодарности.

– Спасибо. Я знала, что тебе понравится.

– А какое произведет впечатления на Овлиоса, когда он увидит счет за все эти процедуры, - улыбнулся я, представляя выражение его лица. – Это ведь его карточка.

– А мы ему ничего не скажем, - весело подхватила Алиса. – А если спросит, то скажем что это просто недоразумение или ошибка банка. Либо скажем, что у него отшибла память, и он сам решил посетить парикмахерскую.

– Ну, первый вариант мне кажется более вероятным, - продолжил я. – Потому как память Овлиоса надежней любого банка. Даже с такой продвинутой системой защиты, как тот межгалактический банк, выдавший нам с Овлиосом эту кредитку.

– Интересно, а они знали, что вы никогда не сможете их больше посетить? – поддержала Алиса.

– Ничего, - махнул рукой я. – У них работают такие вышибалы по долгам, что они везде нас достанут.

Мы вместе рассмеялись. После чего я посмотрел Алисе прямо в глаза, отчего та немного смутилась.

– Ты чего? – шепнула она. – Смотришь на меня, словно месяц не видел?

– Мне показалось, что намного дольше, - также тихо ответил я, продолжая на нее смотреть. А затем слегка ее поцеловал, чем ввел девушку в полный ступор.

– Что это было? – нахмурилась она.

– Ничего, - пожал плечами я. – А что – разве мне нельзя целовать свою любимую девушку, там где хочется?

– Как ты сказал? – не поверила своим ушам она.

– Я тут подумал, - почесал затылок я, – пожалуй ты права. Нам нужно двигаться дальше. Не стоит топтаться на одном месте. Тем более, что мы уже сделали к этому сближению первый серьезный шаг – мы уже около полугода живем вместе.

Алиса ничего не ответив лишь улыбнулась, а затем снова меня поцеловала. После мы обнялись и простояли так молча минут пять, пока, нас не отвлек чей-то настойчивый кашель.

– Овлиос, - с улыбкой произнесла девушка. – Привет. И ты здесь?

– О, привет, - сказал я, выпустив из объятий Алису. – Давно тут стоишь?

– Минуты две, как, - серьезно произнес он.
– Все ждал, что кто-нибудь из вас обратит на меня внимание, - мы с Алисой смущенно насупились и уставились в пол. – Вы хоть знаете, что в этом мире, за подобные действия в общественных местах полагается смертная казнь?
– мы вместе в шоке открыли рты. – Да ладно, шучу я. Вы бы видели свои лица.

– Ну и шуточки у тебя, все-таки, - одновременно хмуро буркнули мы с Алисой и молча, вышли на улицу. Овлиос же пожал плечами и быстро направился вслед за нами.

Конечно, мы еще немного на него подулись, но потом быстро остыли и помирились. Мы ведь друзья все-таки. Лучшие. После чего, Овлиос рассказал нам про этот мир, где мы оказались. Называется он Тхеном, хотя полное название даже местные жители не могут выговорить с первой попытки - Тхеленгроменталистедадионер, даже не смотря на то, что основная масса населения говорит на гальвинианском слоговом языке. Также хранитель рубежа рассказал, что в последнее время тут пропадали местные жители и чужестранцы. Но неделю назад пропажи прекратились, а все жители таинственным образом вернулись в свои дома и семьи. Позже, когда мы остановились в гостинице на ночлег и, когда Алиса отправилась на боковую (нам пришлось взять трехместный номер, так как все номера в гостинице уже были заняты. Как нам пояснили, в связи с наплывом туристов). Я рассказал Овлиосу свою историю: о Карле и Маркселиане, о проклятых часах, о хаотичном переносе меня сквозь время и пространство. Не смотря на то, что рассказывал я сбивчиво и сумбурно, Овлиос не перебивал и внимательно слушал, изредка коротко поддакивая.

– Хм… Часовщик, говоришь? – изрек Овлиос, после моего рассказа. – Интересненько. Может именно о нем и говорится в легендах местного населения. Но как тебе удалось одолеть его? Ты так и не рассказал.

– Знаешь, за время нашего путешествия я понял одну простую вещь, - ответил я, посмотрев в окно, где отчетливо просматривался бывший часовой магазин. – Даже когда тебе начинает казаться, что у тебя нет выбора – он есть. Мы ведь сами выбираем, какую дверь открыть, а не находимся во власти часов и их создателя. Сам Карл, находился во власти своего же изобретения. Может быть поэтому у того и не было выбора, – Овлиос непонимающе нахмурился. Поняв, что после уничтожения подмастерья часовщика, будущее изменилось, и никто кроме меня не помнит того, что произошло, пришлось пересказывать все заново. – Дело в том, что Маркселиан был учителем Карла и надеялся передать тому свои знания. Но когда понял, что у его ученика снесло крышу, и Карл захотел стать бессмертным, используя запретную технологию часовщиков, способную красть чужую жизнь в угоду своему создателю, Маркселиан решил наказать своего ученика за это, надев на него подобные часы. Но не учел того, что тот просто отрубит себе руку, чтобы избавиться от проклятья и при этом не умрет. Однако часы сохраняли незримую связь со своим носителем и поддерживали в нем жизнь, пока работали.

– Ага. И ты просто уничтожил часы Карла, тем самым одолев его, - додумал дальше Овлиос.

Я кивнул, а после чего широко зевнул. За всеми нашими разговорами, на город уже давно опустилась ночь, и улицы мигом почти опустели. Краем глаза я заметил того самого парикмахера, который сегодня обслуживал Алису: он шел по улице, идя под руку со светловолосой девушкой, на голову ниже него, одетую в светлый джемпер, темные джинсы и спортивные кроссовки. Мне вдруг отчего-то так тоскливо на душе стало. Так по дому соскучился. Ведь этот парикмахер со своей девушкой уже имели свой привычный мир и большего им не нужно. А у меня что? Но потом я посмотрел на вечно задумчивого Овлиоса, на мирно спящую Алису и понял – они уже давно для меня не просто друзья. Они мне теперь как семья. Вот за это я их всех и люблю. И другого мне не нужно.