– Выживут, – проворчал Отто. – Я же выжил, когда мы испытывали артефакт.

– Так где твои враги? – спросила я. – Мне нужно их расспросить. В научных целях.

– Не получится, – усмехнулся Живко. – Они ситорский знают еще хуже, чем ты орочий.

– Обидно, – сказала я. – А зачем они тогда вообще сюда приехали? Тебя убить?

– Да, – спокойно ответил орк. – Я единственный наследник отца, а некоторые бы очень хотели, чтобы мой отец остался бездетным. Например, мой кузен Гойко, которому мои успехи не дают спокойно спать. После моей смерти он бы стал наследником.

– Даже если бы именно он тебя убил? – удивился Отто.

– Да. Раз убил – значит, сильнее, значит, достоин владеть.

– Оказалось, что недостоин, – хихикнула я. – Так ты его убьешь?

– Зачем? Тогда мой отец останется совсем без наследников. Отправлю его домой, в Степь.

– А он опять соберет банду и опять приедет тебя убивать, – сказал Отто.

– Ну и пусть, – пожал плечами Живко. – Это не дает расслабиться.

Я вспомнила о том, сколько детей было у старого Гопко, и сколько осталось и почувствовала, как по спине пробежали мурашки, вкрадчиво шепча: «да, да, быть замужем за орком это не только наслаждаться самцом в постели, но и так же иметь кучу проблем от его родственников!»

По сравнению с орочьими семейными отношениями мои многочисленные родственники показались весьма милым сборищем любящих друг друга людей.

– Эй, Ола, ты чего притихла? – спросил Живко. – Испугалась? Не волнуйся, малышей и женщин у нас не трогают.

– Не испугалась я, чего мне бояться? Я думаю о своем артефакте. Как бы его усовершенствовать так, чтобы площадь поражения была более точной?

Орк рассмеялся.

– Ты будешь хорошей женой.

– Кровожадной, – подтвердил Отто. – Жадной – главное слово. Крово как-то у Олы прикладывается само собой. Неожиданно.

– Нечего меня сватать! – заявила я. – Я, может, только вкус свободной жизни почувствовала, и обратно в брачные узы меня не тянет.

– Я подожду, когда потянет, – пообещал орк. – Мы пришли.

Собачий питомник занимал довольно внушительную территорию. В нем жили не только взрослые производители и щенки, но также существовали специальные площадки для дрессуры, загоны, в которых содержалась дичь, которую псы загоняли во время охоты, кони…

– И это все принадлежит ему, – прошептал мне Отто. – Это тебе не некромант с однокомнатной съемной квартирой!

– Живко вообще живет в общинном доме, – буркнула я.

Мы расположились у ворот, покрытых вязью шаманских символов. Защита на питомнике стояла магическая, рук чистяковских магов. Шаманы могли наслать неудачу тому, что посягнет на чужое, но вот шарахнуть молнией по нарушителю можно было только установленным заклинанием.

Мы с Отто до вечера лазили по периметру питомника. Энергетический контур никто не трогал. Я бы смогла определить, если подкупили мага, который устанавливал защиту, и он ее тайком вскрыл. Но нет, никакого влияния на ограду не осуществлялось уже, по меньшей мере, два месяца.

– Ничего не понимаю, защита идеальна, – признался Отто, когда Живко пришел поинтересоваться нашими успехами. Я валялась на траве, бездумно глядя в небо. Многочасовая прокачка энергии давала о себе знать. – Ты уверен, что твоих собак… псов то есть, не похитили местные работники?

– Уверен, – орк мрачно скрестил руки на груди. – Они просто физически не могли их вынести за территорию питомника! Шаман на каждого наложил специальный знак, аналогичный тому, который на воротах.

– Перекинули через забор? – предположила я.

– Нет, однозначно нет.

– Я могу замкнуть охранный контур заново, – сказала я. – Но толку от этого не будет никакого. Он и так был нетронут. Щенки как будто растворились в воздухе, мы проверили все, что связано с магией. Все замки, запоры, охранные сигналки… Нет ничего, никого чужого здесь не было. Это кто-то из своих Живко!

– Я опросил всех, – орк сел рядом со мной. – Я даже купил сферу правды. Никто щенков не выносил и не продавал!

– Ничего себе! – присвистнул Отто. – Ты же за нее отвалил огромные деньги.

Живко кивнул.

– Я поставляю псов на весь северный регион Ситории, захватывая эльфийские леса и даже юго-западную часть Кубории. Исчезли две суки и один самец. Если кто-то начнет их разводить, портить породу, смешивать с кем-то еще, это будет катастрофа.

– Да уж, ты серьезно потеряешь в деньгах, – согласился Отто.

– При чем здесь деньги? Порода – вот что важно. Пять поколений моих предков выводили эту породу! Стоит только упустить, как все пойдет прахом!