— Обычно все соглашаются с ним, не думая. А ты устояла.

— Это я случайно сглупила, — отмахнулась я.

— Знать бы секрет твоей глупости, и половина совета проголосовала бы за меня, — буркнул парень.

— О чем ты? — непонимающе спросила я.

— О работе. Ладно, забудь!

Когда солокруз припарковался, Леор взял мою руку и почему-то опустив глаза долго-долго перебирал мои пальцы.

— Если ты вернешь мне руку, то я пожалуй, пойду, домой, — прошептала я.

— Да, мне тоже пора! До встречи! — мою руку вернули на колено. Дверь солокруза открылась и я вышла. Он так и не посмотрел на меня, погрузившись в свои мысли.

Время уже было позднее. В коридоре меня ждал Люк. Он сидел прямо в центре с укором на мордочке. Я присела на корточки, протянула руки и мне даровали прощение. С визгом забравшись на плечо, меня обнюхали и указали направление движения на кухню. Захватив предсказательные печеньки и цветной напиток, мы уединились в комнате.

— Ну что тебе попалось, счастливчик? — спросила я радостно прыгающего Люка. Видимо, что-то очень хорошее, потому что свое предсказание он съел. Мне же как всегда досталось длинное нравоучение, наиболее соответствующее ситуации: «Человек при рождении нежен и слаб, при смерти тверд и крепок. Все вещи и растения при рождении нежны и слабы, а при смерти тверды и крепки. Твердое и крепкое — это то, что погибает. Нежное и слабое — это то, что начинает жить… Сильное и могущественное не имеют того преимущества, какое есть у нежного и слабого.» Спасибо, конечно. Но, похоже, прежде чем я смогу воспользоваться своим преимуществом, «погибающие» сильные мира всего одержат бесспорную победу.

Каждый человек, которого ты встречаешь,

сражается в битве, о которой ты не знаешь ничего.

В школу я влетела спустя четыре минсины после звонка. У будильника села зарядка. Родители не знали мое расписание и спокойно ушли на работу. А Люк, который любил опережать будильник и требовать внимания и завтрак с утра пораньше, клубочком сладко спал у меня на плече. Я собралась за пять минсин и побежала в школу со всех сил. Мое дыхание сбилось. Ноги ныли с предательским укором напоминая, что я совсем забросила физическую подготовку. Адам, конечно, обещал мне практику. Но при условии моей идеальной работы и полном подчинении следователей. Надеюсь, они уже нашли преступников. Не просто же так пришло распоряжение убраться с города на выходные.

На входе меня уже ждал Вайс с недовольным лицом. Я приложила руку к монитору у турникета. Меня пропустили, проинформировав об опоздании. А то я не знаю.

— Акор, Вайс! — поприветствовала я младшего следователя.

— Акор, лэрин Бронскови! Следуйте за мной! — официально недовольное лицо мужчины не предвещало мне ничего хорошего. Ну вот и закончилась моя славная жизнь на свободе. Пройдя охранника, мы попали в приемную. Там уже ждали главный следователь Вэскин и Адам. Сотрудники следственной группы сновали от экрана к экрану.

— Акор, Агния! Горэгу лучше! — радостно поприветствовал меня директор.

— Акор, Агния! Вы удачно исчезли из города. Они не смогли вас найти и запаниковали. Кое-что даже вылезло наружу. Сейчас вот с таким же испуганным лицом пойдете в лаборантскую. Кай, приготовьте живца. — Вэскин был доволен развивающейся ситуацией и позвал одного из младших следователей.

— Акор! Я рада хорошим новостям.

Молодой гериотрианец с чемоданчиком повел меня в кабинет директора. Сначала меня обследовали специальным прибором. На браслет Леора он слегка пропищал. Любопытно, похоже это не просто украшение. А вот в районе шеи он замигал и выдал целый спектр электромагнитных излучений.

— Что у вас тут? Показывайте! — удивился парень. Я нехотя растегнула несколько пуговиц и достала кулон. Прибор чуть не взвыл.

— Это мое украшение, — твердо сказала я.

— Это не просто безделушка. Оставьте нам. Мы в отделе разберемся, — серьезно сказал Кай.

— Нет, это подарок. — расставаться с кулоном у меня не было никакого желания.

— Это может повлиять на работу приборов, — возразил он.

— Бросьте! Я же вижу, что у кулона совершенно другой диапазон частот и тип излучения, — раздраженно сказала я. Всех бесит, когда вас откоровенно пытаются надуть.

— И откуда ты такая умная? — ухмыльнулся младший следователь.

— Академия, — ответила я.

— Хм, ладно, смотри тогда, это аудио и видепередатчики плюс датчики твоего состояния. Они работают немного на другой волне. Но я хочу перестраховаться. Давай прикинем, как их разместить на тебе. Дальше совместная работа пошла легко. И я вышла из кабинета, обвешанная приборами, как елка шишками.

— Может быть, мне какое-нибудь оружие, раз все так серьезно? — попросила я. Вряд ли бы я им воспользовалась, но уверенности мне оно точно бы придало.

— Не положено. Ведите себя как обычно, — отчеканил Вэскин.

— Может, хотя бы скажете чего или кого ждать? И что делать в экстренной ситуации? — не удержалась я.

— Агния, мы сами точно не знаем, но что-то будет, — признался Адам, за что получил от главного следователя гневный взгляд.

— Ладно, — вздохнула я и вышла за дверь. Количество экранов в приемной говорило о том, что фиксируется каждый мой шаг. Но записи об отравлении Горэга так и не удалось восстановить. И это не могло быть случайностью. Значит, преступники могут конторлировать камеры. Что же еще они могут? Попасть в лаборантскую можно было только из кабинета естественных наук. Интересно, мне надо стучаться или не надо? Решив, что по статусу все-таки не положено, я открыла двеь и вошла.