— Все в порядке? — спросила я, стараясь поймать его взгляд.

— Да, дед тебя одобрил. Так что прямых нападений не будет, а вот провокаций стоит ожидать. — Леор тоже пил воду. Видимо, семейный прием не то место, где можно расслабиться.

— Что теперь? — в нетерпении спросила я.

— Еще около двадцати минсин будут пребывать гости, потом небольшое представление, танцы, беседы… — пожал плечами он.

— И мы сможем уехать? — с надеждой спросила я.

— Агния, покинуть замок мы сможем после того, как глава рода официально покинет прием. Но мы имеем право немного отдохнуть в своей комнате. — подсластил пилюлю Леор.

— А когда…? — начала вопрос я.

— Этого никто не знает и спрашивать невежливо. Агния, успокойся. Это всего лишь один вечер. — раздражение вновь промелькнуло в голосе моего спутника. Но спохватившись, он накрыл мою руку своей и посмотрел мне в глаза. Похоже, присутствие здесь для него было не меньшим испытанием чем для меня. — Не волнуйся, главное, выдержать светские беседы после представления. До этого нас никто не тронет, мы под защитой главы рода. Я осмотрелась, наш столик был за троном и здесь все спокойно, расслабившись, сидели на своих места. В столах же напротив наблюдалось хаотичное мельтешение.

— Что значит «выдержать»? — это прозвучало для меня странно.

— В твоем случае просто молчать и улыбаться. Я имею право отвечать за тебя, пока ты не войдешь в род. — объяснил Леор.

— А в твоем?

— А в моем не увеличить число врагов.

— А ты в этом преуспел?

— Да, особенности нервной системы. Процессы возбуждения преобладают, и поэтому я проигрываю стратегам, которыми и славится мой род. Наживаю врагов быстрее, чем друзей. Но дед меня почему-то любит, это и спасало много раз. — звучало как признание.

— Хочешь сказать, что ты импульсивный? — удивилась я.

— По меркам моего рода, да! А по-твойму, я расчетливый эгоист? — мне подарили одну из улыбок.

— Нет, но ты часто именно так себя ведешь.

— Я не дотягиваю, Агния, поэтому род старательно дотягивает меня.

— Помогает?

— Усложняет мою жизнь. Мы развиваемся в трудностях.

— Или погибаем… — угрюмо поправила я.

— О нет! Они четко соблюдают планку. Не удивлюсь, если на отца работает аналитический отдел по тому как вырастить достойного преемника. — усмехнулся он.

— Ты один?

— Я всего лишь один из. Никто не ставит на одну лошадку, Агния!

— Как тебе это? — ужаснулась я.

— Так же как тебе твоя жизнь. У каждого свои условия жизни, — пожал плечами Леор. Я молча разглядывала пары. Очевидно, что несмотря на пестроту нарядов прослеживилась некая иерархия и закономерность в общении и передвижении. В конце концов, я же ученая. Почему бы наблюдателю не побывать в среде наблюдаемых? Каждые несколько минсин объявляли новые имена и к трону подходили пары и целые семейства. Далее они уходили к своим столикам. А потом свет стал менее ярким и раздался звон. Я ожидала кого угодно, но только не малышей, вышедших в центр зала в одинаковых зеленых костюмчиках. Зазвучала музыка и дети начали танцевать и петь о планете, о своем роде, о служении, о победах. Это было неимоверно трогательно и мило. После них выступали девочки постарше, которые летали по залу. К ним присоединились юноши. Это было прекрасно.

— Нравится? — спросил Леор.

— Очень. И ты тоже…

— И я был таким же.

— Это неожиданное представление для такого приема. Для чего это?

— Каждая традиция имеет несколько причин. Например, никто не будет устраивать серьезные разборки в замке, где есть и твой ребенок. Безопасность прежде всего.

— Они так синхронно двигаются! — отметила я.

— А значит?

— Обычно, это помогает сплочению. Но это не ваш случай.

— Зато мы говорим на одном языке. И прекрасно чувствуем и понимаем друг друга, — кивнул он. — К тому же, с малолетства ты выходишь в свет, и чем старше тем больше начинаешь понимать, кто в опале а кто на вершине.

— Нельзя же делить всех подряд на сильных и слабых. — не выдержала я.

— Ты права, это слишком примитивно. Я просчитываю около семидесяти факторов. Чем выше иерархия, тем больше факторов они учитывают и тем сложнее их модели восприятия.

— Ты меня сейчас отвлекаешь, да? — догадалась я.

— Ты становишься спокойнее. Рациональность притупляет эмоции. На приеме любые препараты запрещены, иначе бы ты уже давно сьела бы волшебную конфету с успокоительным.

— А как они узнают?

— У каждого рода свои секреты. Но узнали бы, поверь мне. — улыбнулся Леор. А я принялась строить математические модели, как можно отследить состояние тех, кто присутствует на приеме. Как определить применение препаратов и измененное состояние сознания? Дыхание, зрачки, амплитуда движений… Я так задумалась, что не заметила, как раздался звон, и место детей заняла одинокая женская фигура в пышном синем платье. Прозвучали первые ноты, и я осознала, что передо мной одна из самых известных певиц моего времени Мирайя Эсми. Глубокий чарующий голос погрузил в океан собственных эмоций заставив плыть вместе с ними. Перед глазами пронеслись картины последнего квадра. Я словно пережила все заново, и приняла свою жизнь как она есть. Приняла себя. И только теперь я поняла старую поговорку: «Песня истины способна разбудить душу». Прозвучала завершающая третья песня, но никто не смел первым нарушить тишину. Она требовалась каждому из нас, чтобы собрать себя по кусочкам заново и вернуться в этот мир. Мирайя поклонилась и величественно покинула зал. Еще минсина и постепенно нарастающая мелодия начала захватывать пространство.