— С такими деньгами можно очень плохо кончить. Я знаю, как ты любишь богатство, но это только потому, что у тебя его никогда не было. К тому же за историческую находку могут ничего и не дать.

— Ну я очень прошу.

— Ладно, бери инструмент и копай. А я постерегу твоих пленников.

— Я?!

— Ты же хочешь найти сокровища.

— Перестань! Из нас двоих мужчина — ты.

— Серьёзно. Вот это новость! Никогда бы не подумал. — он сделал паузу, рассматривая валяющиеся под ногами средства рытья. — Хорошо. Только скажи мне: вот получишь ты эти миллионы, — он подошёл к фонарю, отрегулировал его так, чтобы луч полностью освещал нишу, подобрал с земли лом и зашёл внутрь, — и что?

— Во-первых, не я, а мы. Мы получим деньги. Можем вместе придумать, как их потратим, а можем поделить поровну, если хочешь. Конечно, я куплю себе то, о чём мечтала всю жизнь…

— Дом из чистого золота? — Ник выбрал точку под ногами и всадил туда лом. Раздался звон колющегося камня. — Не сюда…

— Вовсе нет. Самый обычный. Только свой, как у тебя, а не съёмный. Нормальную обстановку в него: мебель, технику, интерьер. Нормальную машину, кое-то из одежды. Я вовсе не помешена на роскоши, как ты думаешь.

С восьмой или девятой попытки Ник добился желаемого — лом ушел в землю наполовину.

— Ага! — удовлетворённо заявил он, и начал вытаскивать свой инструмент, расшатывая его из стороны в сторону. Потом взял в руки кирку и стал методично вгрызаться в грунт в округе.

— Потом я обязательно поделюсь деньгами с мамой. Ей это точно не повредит. Сестра у меня скоро рожает, сам знаешь. Одна. Младшего брата надо на ноги ставить. Университет закончил, а нормальной работы второй год найти не может. — Понемногу она входила во вкус. Но глаз со связанной парочки не спускала.

— Угу. — напарник работал энергично, и углубление в полу ниши стремительно росло. — И все в вашей семье станут миллионерами.

— Не обязательно. — хотя сама идея показалась ей заманчивой. — Большую часть денег можно отдать разработчикам лекарств от рака или утилизаторам ядерных отходов. Или голодающим в Африке.

— Если только ты сама не будешь ходить и раздавать эти деньги, — заявил Ник, сменив кирку на лопату, — большинство присвоят себе всякого рода чиновники и спекулянты-посредники.

— Неужели в мире нет четных людей?!

— Есть. Только их надо искать. А проходимцы найдут тебя сами, как только ты разбогатеешь.

— Значит, стану искать. И найду. Не может быть, что не найду. Если бы всё человечество было не чисто на руку, мы бы давно уже вымерли, а не построили цивилизацию.

— Сильви, ты пойми, деньги — это бумага. — он снова взялся за лом. — И золото с драгоценностями от них ничем не отличаются. Их нельзя съесть, ими не укроешься от непогоды, не вылечишься от болезни. Единственное, что имеет ценность — человеческий труд. Только он создаёт то, что потом становится товаром. Предметы, услуги, идеи. Найденные сокровища не увеличивают количество товаров. Они увеличивают количество денег. Значит, либо все товары подорожают, либо изменятся пропорции в их распределении. Кто-то станет богаче потому, что кто-то обеднеет. В лучшем случае, богаче станет бедняк, но, как правило — наоборот.

Ну и взгляды у человека! Детский сад при школе коммунизма. Но в чём-то Ник и прав: большие деньги — большие хлопоты. Особенно если хочешь потратить их с умом. И по совести. Однако до сих пор Сильвия думала, что лучше уж так, чем вообще без денег…

— Ого! Вот и дырка! — Ник чуть не упустил лом куда-то вниз. Лохматый и Ханна, до этого безуспешно, хотя и энергично, пытавшиеся вызволить себя из пут, перестали шевелиться и уставились на него. — Будем расширять. Сильви, глянь сколько там фонарю ещё светить осталось. — Ник сбросил рубашку и опять взял в руки кирку.

Она подошла к светильнику. Светло-жёлтая полоска индикатора заряда превратилась в коричневую лишь на четверти своей длины. С учётом вчерашней работы, это означало, что аккумулятору ещё работать и работать. Сильвия поспешила вернуться на свой пост. Хотя положение пленников, очевидно, было безнадёжным. Для них.

— Долго. Может и до утра хватит.

— Ну, столько я тут торчать не собираюсь.

Следующие полчаса прошли в неустанных трудах. Ник энергично махал шанцевыми приспособлениями, расширяя окно в подземный мир, а Сильвия пыталась разговорить пленников. Причём её успехи оказались намного скромнее. Выяснялось лишь, что какого-то одного источника информации, наверняка свидетельствовавшего о наличии культурноисторических ценностей под местом их нынешней лёжки, не было. А всю многозвенную цепь находок и рассуждений, приведшую её к такому выводу Ханна выложить отказалась. Наконец, напарник решительно отложил инструменты и потащил фонарь к месту своих раскопок. Все разговоры, и без того вялые, прекратились и три пары глаз вперились в Ника. Тот посветил в выкопанную дыру.

— Ну что? — не стерпела Сильвия.

— Блестит что-то. Вода, наверное. Подойди, сама посмотри. Не бойся, если эти будут рыпаться, сразу по ногам стреляй — далеко не уйдут.

В темноте физиономий особо не разглядишь, но было заметно, что жгучий интерес на лицах пленников сменился испугом. Неплохо. Она оставила их на минутку и подошла к партнёру. Тот окружил здоровенный булыжник сквозной щелью, ведущей в подземелье. Лишь в двух точках камень касался соседних глыб, подвиснув на них над пустотой. С одной стороны щель была узкой и ещё не полностью освобождённой от мелких камней. Зато, с другой она имела вид полумесяца, и в самом широком месте в неё запросто можно было просунуть ногу. Сильвия присела на корточки и заглянула туда. Разглядеть что-нибудь довольно сложно. Где-то сбоку, несколькими метрами ниже, действительно поблёскивала вода, а в остальном — ничего определённого.