– Как ее зовут? – сосредоточился на своих размышлениях неестественно бледный мужчина, решив не допрашивать Вэнди, почему она караулит его у кабинета.

– Э-эм, кого? – не совсем поняла Вэнди.

– Девушку. Светленькую, – терпение Клэнтона заканчивалось. Крики Кикилии становились все громче. – Со скверным характером, – последняя фраза далась мужчине особенно сложно. Он выглядел так, словно неожиданно для себя собрал головоломку и теперь поражен, почему не мог справиться с ней раньше.

А-а, – наконец дошло к Вэнди. – Господи, кто же так орет? И так голова раскалывается, – Вэнди прижала подушечки пальцев к вискам, рисуя на коже невидимые круги. – Не помню. Нора, кажется. Почему тебе у нее не спросить самому? – выкрутилась Вэнди, осознав, что они не договорились, какое имя лучше взять Кикилии, чтобы не вспугнуть Клэнта и своих клиентов.

– Нора? Ладно, – мужчина вернулся в кабинет. – Конечно, такие совпадения невозможны, – пристыдив себя за наивность, мужчина открыл шкаф и вытащил на свет небольшую коробку. – Деньги, документы, – перечислял Клэнтон то, что извлекал, чтобы перепрятать в кожаном портфеле. – Мне придется уехать на время, Вэнди. Ты остаешься здесь за главную, – Клэнтон чмокнула Вэнди в пушистую голову, так и не достав губами кожи.

– У нас будет ребенок! – протараторила Пружинка, испугавшись, что если не сказать сейчас, то потом уже будет поздно. – Я подумала…

– Извини, – Клэнтон заботливо провел пальцами по все еще плоскому животу темненькой подружки. – Ты просто чертовски хороша, чтобы отрываться вовремя. Мне хочется побыть внутри своей девочки как можно дольше.

Вэнди прижалась всем телом к Клэнтону. Она терлась щекой о пахнущую терпкой листвой грудь и помогала Клэнту наглаживать живот. Злость не отступила. Она попросту растаяла.

– Избавься от него, – Клэнтон отстранил Вэнди, отдав предпочтение бумагам. – Видишь, как удачно подоспела моя поездка – когда вернусь, мы сможем продолжить наслаждаться друг другом. – Да, что это за раритетная ночная сорочка, – мужчина снисходительно улыбнулся, но, видя недоумение Вэнди, отказался от обидных слов. – Извини, малыш, я просто неудачно пошутил.

Лицо женщины озарила широченная улыбка. Она была такой яркой, что кожа Вэнди казалась светлее.

– Знаешь, я так рада! Не думала раньше о таком, но теперь мне хочется прочувствовать все. Понимаешь? Это так естественно, приятно! – Вэнди ласкала руками тело через рубашку, она готова была замурлыкать от удовольствия. – Природа делает чудесные вещи. Ты согласен?

– Да, конечно, – Клэнтон закончил приготовления. Мужчина ждал подходящего момента, чтобы оставить Вэнди и включиться в поиски Кики. – Лен – абсолютная свобода для тела, – поддержал свою женщину Клэнтон, направляясь к выходу. – Не забудь избавиться от этого, – и пренебрежительно показал на живот.

– Лен? Избавиться? – выстроенные из нежности замки, зашатались, они стали распадаться на большие куски, угрожая раздавить чувства. – Ты не хочешь этого ребенка? – прошептала Вэнди, заставив себя посмотреть Клэнтону в лицо.

– Хм, нет, не хочу, – спокойно произнес Клэнт. – Я думал, мы все решили. Понимаешь, я как обожаемый тобой лен – дышу и сохраняю холодность даже в адовых ситуациях. Не хочется терять это! – мужчина закипал и был готов накричать на непонятливую женщину. – Не знаю, что ты там себе придумала, но мне не нужен темнокожий ребенок. Другие планы! – Клэнтон вышел за дверь, но спустя секунду вернулся. – Чуть не забыл сказать. Следи за Норой. Она может оказаться полезной.

– Пошел ты!
– закричала Вэнди, когда силуэт Клэнтона мелькнул в окне.
– А мне он нужен! Понял?!
– Вэнди рыдала на диване в кабинете любимого мужчины.
– Конечно, Нора-Кики может быть полезна - она не родит темнокожего. Правильно?! Как я вас всех ненавижу!

– Эри, я хочу отдохнуть, - стонала Кики, утирая мокрый лоб.
– Я три часа стою раком, не имея возможности разогнуться, - хныкала ведьма.
– Это когда-нибудь закончиться вообще?

– Конечно! Еще курочку в панировке сделаешь, тогда можешь отдыхать, - сжалился Эри.

– Снова жарить?! Капец!
– Кики хотела убить Эри взглядом, но спину свело так, словно ведьма весь день Тосю на плечах катала.
– Блин, эта еще сраная маленькая плиточка!

– Не выражайся, - сделал замечание Эри, вонзаясь белыми зубами в хрустящий желто-оранжевый шницель.

– Не выражайся!
– фыркала Кики, заправляя за уши мокрые локоны.
– У меня уже все руки и шея в раскаленном масле.

– Почему-то у меня с руками все нормально. Неженка!

– Конечно, нормально! Ты же мной, как живым щитом прикрывался.

– Готовь курочку. Соус еще к ней нужно будет сварганить какой-нить. Кисло-сладкий! Ага, такой будет в самый раз.

– Скажи, это у тебя персональный бзик - думать только о еде? Или это все мужики такие?

– Чего это я думаю только о еде?
– не согласился Эри, подбирая пальцем панировку со стола.
– Я и о другом размышляю.