Четверо! Уже четверо древней было выбито из строя, гарнизон же потерял всего двоих убитыми и троих оглушёнными, когда броски Метателей разнесли бруствер на нескольких участках. Верилось в такое с трудом. Не только людям, но, очевидно, и самим великанам. Часть их вопила, пытаясь затушить на себе пламя и ничего не замечая вокруг, остальные посчитали благоразумным отступить от крепости. Удары по Стене прекратились.

Древни отошли шагов на сто, вослед им летели стрелы.

Разнеслись ошалелые мысли, что на том всё и кончится, что великаны уберутся восвояси с подпаленным задом! А если и нет, никого это уже не пугало. Раз дуболобые шли на верную гибель — им же хуже! Все здесь полягут! Приноровившись, бить громил с верхотуры было весьма сподручно, особенно, когда те и не думали укрываться. Эх, ещё бы не проклятые Метатели!

О себе заявили и стреломётчики. Обитые железом древки после их выстрелов — жаль, не всегда точных, как хотелось бы, — свалили с ног второго Метателя. С земли тот кое-как поднялся, но его скорёжило на бок, никакие камни швырять он стал уже не способен и никакой угрозы из себя более не представлял.

Удушливый смрад горящего масла. Искажённые потные лица в его багряных отсветах. И эти лица кричали: «Ура!» и «Победа!».

Они побеждали. Они огорошили врага своим напором… Но, как и в любой схватке, потери несла каждая из сторон. Когда замешательство среди великанов прошло, Метатели слаженно пустили в ход свои снаряды. Эти могли кидать издали, где даже пращникам достать их горшками было той ещё задачей. Стреломётчики бью мимо. А многострадальные галереи Медвежьего Угла и вершина Стены вновь взметаются россыпью щебня, погребая под собой своих защитников… Хриплое дыхание и мокрый ветер, остужающий горячку боя. Колышущаяся тьма за границей костров на земле. Крики. Стоны. Последние вздохи умирающих, мольбы раненых. Натужный древесный скрежет и треск. И заставляющий ныть зубы вопль пылающих, бездумно шарахающихся великанов за Стеной. Всё это. И всё вместе.

БАБААААААХ!

С расхлябанных небес совсем близко упала молния, обратив тьму в свет, заставив каждого на стенах на миг ослепнуть и втянуть голову в плечи. О похожем Юлиан и рассказывал Лопуху — теперь тот мог воочию убедиться в правдивости его слов. Пришло время для следующего из сюрпризов, ожидающих древней этой ночью.

Лиственный Метатель, весь обвитый ползучим плющом словно мохнатой накидкой, замахнувшийся для повторного броска, осел во вспышке белого пламени, сражённый стрелою небесного гнева. Торс его развалился на две половины, как какой-то трухлявый пень. Мокрые плети плюща дымились. Булыжник упал рядом, став для великана уже надгробным камнем. Чародеи, ведомые мэтром Кроули, вступили в битву, своим первым же ударом доказав, что право причисляться к магическому братству носилось ими не зря.

Видя успех магов, стрелки отринули последние страхи. Открыто высовываясь в промежки, они разряжали во врага луки и арбалеты. Стреломётчики не отставали в своём беспощадном труде. Но продолжался он до тех пор, пока обе площадки не накрыли гранитные снаряды. Уцелел ли кто-то из приставленных к орудиям, в пылу схватки было не разобрать.

Да, потери. Новые потери. Но и непоколебимая вера, что уж сегодня твари поплатятся за все свои злодеяния!

А дождь моросит, и ветер хлещет холодными плетями.

…Только в эту ночь повторялось слишком многое.

Безоружные великаны в каждой из групп с самого начала встали в стороне. Про них все и думать забыли. Напрасно. Как выяснилось, древни тоже припасли в своём арсенале нечто помимо примитивных камней и дубин. Они тоже готовились. Наступил момент, когда эти двое сдвинулись с места. Луна, словно желая узреть дальнейшие события, проглянула в прорехе туч, залив мир тусклым серебром. Фигуры древней, омытые ею, казались вырезанными из чёрной бумаги. Гротескными, ненастоящими. Просто силуэтами обычных деревьев, стоящих в темноте за Стеной и раскачиваемых ветром, отчего и виделось, будто они двигаются. Но тут эти силуэты выгибаются дугой, запрокидываясь к луне, и воют. Так надрывно и так надрывно мучительно. Некоторые из стражников зажимают уши, не в силах вынести их горестного воя. Благо, длилась эта жуть недолго. Тучи вновь поглощают Солнце Ночи, серебро уступает полутьме, и древни умолкают.

Странная парочка не приближалась к крепости. Они не собирались лезть в гущу боя, а долетающие стрелы были им нипочём. Да и чем бы они помогли своим терпящим трудности собратьям?… Безоружные древни вытягивают в направлении Стены лапы. Вокруг их пальцев-отростков замерцало фосфоресцирующее свечение, словно на них разом проснулись сотни светлячков. Вместо вопля великаны издают низкий гул. Прежде чем кто-либо из стражников замечает, а тем более понимает их действия, нечто приглушённо хлопает — хлопок на стенах слышат уже многие. Меж лам громил проскальзывают всполохи призрачного огня. И следом сверкают два зеленовато-голубых луча.

Звук сдвоенного взрыва сотрясает ночь и землю. Взметаются груды щебня. Великая Стена стонет. Зеленовато-голубые лучи проходятся по верху Медвежьего Угла, затем каждый по «своей» угловой башне, по прилегающим к ним секциям Стены, гигантским ножом срезая прямоугольники зубцов бруствера и заставляя сам камень оплывать размягчёнными потёками. За сияющими жгутами в кладке тянутся раскалённые докрасна борозды. На землю обрушиваются булыжные водопады. Шипящие и извивающиеся потоки зримой энергии подобны парящим над землёй гигантским радужным змеям, протянувшимся к крепости от лап громил.

Удар приходится и по пролому, от которого отошли пылающие Разрушители. Безоружный древень с левого фланга поворачивается в сторону собрата, и изумрудные жгуты уже от них обоих сходятся на всё той же бреши, расплавляя вековой камень как воск. Стену в этом месте окутывает багровое, невыносимо жаркое облако. Бывшие поблизости стрелки бегут оттуда в дымящихся одеждах.

— Магия! — истошно доносится отовсюду.

Стражники падают за бруствер, изрыгая проклятья и наивно прикрывая головы руками. Стену под ними точно живое существо колотят судороги боли. Вся бравада и громкие речи командиров забыты. Всё забыто. Кроме ужаса и страстного желания жить… Новая вспышка молнии прожигает воздух. Один из древней Ведунов, раскинув лапы, опрокидывается навзничь сражённый ею. Над ним поднимается чадящее курево. Мэтр Кроули не спит! А его чары разят не хуже убийственной волшбы великанов, что в очередной раз показали людям, как мало тем о них ещё известно.