Все разошлись по комнатам и занимаются кто чем. А так как основное торжество запланировано на вечер, оставалось только смотреть телевизор или спать, но ни того, ни другого девушке не хотелось.

Идея прогуляться пришлась, как нельзя кстати.

Теплая июньская погода, подстриженная зеленая лужайка ковром убегает к пруду. Розы, пионы, альпийская горка – все цветет и пахнет и всячески услаждает взор.

На участке было миленько, но, осмотрев все за пятнадцать минут, девушке захотелось выйти наружу, туда, где есть свобода, где нет преград, высоких насаждений и кирпичных стен.

Она и сама не могла бы сказать, почему на тридцати сотках ей было душно. Это непривычное ощущение не покидало ее с тех пор, как она осталась одна. Да, она задыхалась, как пойманная в клетку птица. Не раздумывая, Марина отперла ворота, просунула в щель палочку, чтобы беспрепятственно вернуться обратно, и вышла на дорогу.

Вокруг текла размеренная жизнь. В коттеджный поселок приезжали и уезжали машины, кто-то стриг газон, кто-то доводил до ума ремонт. Родители Валеры прикупили уже готовый домик, и они, определенно, выбрали самый лучший. Он стоял на опушке, и чтобы добраться до него, им пришлось проехать две длиннющие улицы. А сбоку, в огромной кирпичной стене, была закрытая на внутреннюю щеколду калитка в лес.

Марина поправила бретельки и одернула платье. Пусть наряд у нее и неподходящий, но она не будет уходить далеко. Пройдется по тропинке и вернется.

Без всякого усилия девушка распахнула калитку и вышла в наполненный невероятными запахами лес. Ее обоняние выхватывало малейшие оттенки ароматов, распознавало знакомые, фиксировало чужие. Она могла различить и запах мокрой земли – ночью шел проливной дождь, и древесный запах коры – он всегда ей нравился, и еле пробивающийся – цветущего кипрея.

Марина с удовольствием шла по тропе, достаточно протоптанной, чтобы не волноваться о возвращении назад. Ей было легко, и настроение стремительно поползло вверх. Она сорвала стебелек кошачьей мяты и воткнула в распущенные волосы.

Тропинка сворачивала, уводила вглубь, но девушка, казалось, этого не замечала. Она присаживалась на корточки, срывала землянику и азартно искала первые грибы. Для нее, городской жительницы, это было настоящим приключением.

К полю она вышла внезапно и обомлела: желтый ковер невиданных ранее цветов ярким квадратом расстилался перед ней. Сбоку виднелась асфальтированная дорога с изредка пролетающими машинами. Не раздумывая, девушка с разбега ворвалась в море цветов.

Она бежала и счастливо смеялась, купаясь в желтых волнах. Ветер трепал ее волосы, и она чувствовала невероятную легкость полета. Под ладонями шевелились венчики цветов, сгибали свои головы и отпружинивали назад. Где-то на середине поля Марина остановилась и со счастливым вздохом огляделась.

Лес стоял буквой «П», солнце окрашивало багряными лучами заката макушки деревьев, и она была в середине этого волшебства.

Вдруг что-то блеснуло на периферии зрения, и девушка медленно повернулась, стараясь не спугнуть видение. Справа над лесом блестела золотая маковка какого-то строения, отдаленно напоминавшего церковь.

Заинтригованная, девушка двинулась вперед.

Пролесок между полем и строением оказался небольшим, но вопреки ожиданиям, здание стояло не на окраине деревни, а в лесу. Белоснежное и прямое, оно мало напоминало церковь при ближайшем рассмотрении и удивляло своим странным расположением. К нему вела тропинка, такая узенькая, что Марина подумала, что вряд ли люди по ней часто ходят.

Узкие стрельчатые окна, крылечко в две ступеньки, разноцветная, украшенная мозаикой дверь. Марина подошла ближе, чтобы разглядеть необычные картинки: везде были изображены пышно одетые лисы, все сплошь в человеческих платьях, да стоящие на задних лапах. Пышно и нарядно одетые, в платьях и сюртуках, они водили хороводы, сидели за столом и выглядели настоящими людьми.

– Какая красота, – восхитилась она, и картинки в мозаике вдруг задвигались…

Марина зачарованно потянулась к ним и осторожно, чтобы не спугнуть волшебство, коснулась кончиками пальцев. Лисы двигались, абсолютно не замечая ее присутствия. Как записанные на киноленту, они кланялись друг другу, снимали шляпы и обменивались улыбками. Девушка зачарованно смотрела, не в силах отвести глаз. Как? Как такое возможно?! Но в ответ все лисы вдруг обернулись к ней, глядя прямо в глаза, без любопытства, улыбок и прочих эмоций, и в наступившей тишине она различила скрип открываемой двери. Резкий и высокий, этот звук заставил ее очнуться от наваждения и встряхнуть головой. Наверное, ей все это показалось, и не было ничего необычного. Напекло, и случилась галлюцинация от яркого солнца.

Но существо, представшее перед ее изумленным взором, было далеко от чего-либо нормального. Огромный, выше ее на целую голову, с ярко-рыжей шерстью вместо волос, перед ней стоял лис в человеческой одежде, как будто только что сошедший с мозаики. Белоснежное одеяние с непривычной ярко-рыжей вышивкой напоминало балахон жреца. Он молчаливо посторонился и жестом пригласил ее войти.

Как будто ведомая гипнозом, девушка шагнула за порог.

Внутри было просторно и темно. Тусклый холодный свет проникал через узкие вытянутые вверх окошки, все сплошь украшенные мозаикой. Марина не была уверена, но почему-то думалось, что везде были изображены лисы. Несколько деревянных скамеек по стенам и таинственный проход, похожий на светящуюся арку, виднелся впереди. Вот и все убранство этого странного помещения.