– Есть же еще и фотокопия этого плана, - миролюбиво сообщил Шалго.
– И не одна.

– Прерыватель тоже на стол!
– Голос Хубера звучал еще тверже.

– Он у меня в кармане, рядом с пистолетом. Пистолет заряжен, курок на взводе. А я стреляю из кармана, как Джеймс Бонд. Разрешаете достать прерыватель?

– Профессор Табори, - приказал Хубер.
– Достаньте у Шалго из кармана прерыватель!

Табори, будто послушный баран, подошел к Шалго и принялся шарить у него в кармане. Едва он извлек прерыватель, последовал новый приказ:

– Возьмите и пистолет, профессор.

– Где пистолет?
– жалобно спросил Табори.

– Оружия не ношу, Матэ, - с сожалением посмотрел на своего приятеля Шалго.

– Зачем же ты сказал, что он у тебя в кармане?

– Просто хотел кое в чем убедиться.

– Профессор, давайте сюда прерыватель, - приказал Хубер.

Табори пошел к нему, но ему наперерез поспешил Казмер. Он выхватил прерыватель из рук дяди и закричал:

– Довольно! Довольно лжи! Вы никуда не уйдете отсюда, господин Хубер, или как вас там!

– Сын! Сынок...
– укоризненно проговорил Хубер.
– Теперь, когда ты все знаешь...

– Мало тебе, что ты загубил, исковеркал жизнь моей матери? Ты и до меня добрался? Зачем скрывал, что ты мой отец?

– Это я запретила ему. Я не хотела, чтобы ты знал, какой у тебя отец!

– Так кто же ты на самом деле?
– еще требовательнее спросил Казмер, наступая на Хубера.

– Вот уж действительно неподходящий момент для объяснений, сынок.

– А ты до сих пор не знаешь, Казмер?
– удивился Шалго.
– Это геленовский, потом брауновский шпион, решивший еще раз поменять хозяев. Профессиональный перебежчик. Но самое главное для него в этой смене лошадей - заполучить наконец награбленные им во время войны богатства.

– А заодно запутать и меня в свои паучьи сети! Теперь мне понятны все его ухищрения, когда он выманил у меня подписку о моем сотрудничестве с ЦРУ. И это у него называется спасти сына и жену из когтей Брауна!

– Прерыватель!
– угрожающе рявкнул Хубер-Моноштори.
– И поживее!

– Отдай ему, Казмер, - попросила Бланка.
– Ты ведь не желаешь смерти своему отцу? Если его здесь схватят, ему конец.

– Ты даже и сейчас его защищаешь?

– Не его, сынок, тебя, - возразила Бланка.
– Не отдашь - он застрелит тебя. Ты его не знаешь.

Казмер перевел взгляд на Шалго, тот кивнул головой:

– Отдай! Этому человеку нечего терять.

Казмер швырнул к ногам Хубера прерыватель. Хубер быстрым движением поднял его с пола, затем выдернул из розетки телефонный шнур.

– Из комнаты не выходить!
– предупредил он.
– За ослушание - пуля!

– Не бойтесь, не выйдем. Желаем удачи, - усаживаясь в кресло, пообещал Шалго.
– Безумец! Его же пристрелят, если он не сдастся добровольно первому же милицейскому патрулю.

Он кивнул Лизе, и та, вынув из сумки, дала мужу небольшой передатчик. Шалго выдвинул антенну и, включив аппарат, сказал в микрофон: "Эрне? Ты слышишь меня? Да, Хубер выехал. Вооружен. В остальном все в порядке".

– Ну вот, - выключив передатчик, заметил он.
– Через пять минут Хубер будет сидеть в наручниках.

Казмер, разинув рот, смотрел на Шалго.

– Как же вы... дознались, что он... мой отец?
– заикаясь, спросил он.

– На плане дома был написан адрес виллы Месароша. Скажите, Бланка, вы знали, что так называемый Хубер спрятал на этой вилле награбленные им сокровища?
– спросил Шалго.

– Нет, не знала. Я была больна в то время, когда он все это проделал, и узнала обо всем только от Меннеля. Он показал мне план и попросил проводить его на виллу.

– Драгоценности с виллы Месарошей перенес сюда Меннель?
– спросил Казмер.

– Ты принес их сюда, мой мальчик. Ты, из дома старого священника.

– Значит, в чемодане были не книги?

– Нет.

– А как вы об этом догадались?
– удивился Казмер.

– На след нас навела Илонка, - сказал Шалго.
– Потом мы наведались к старому Месарошу. Выяснилось, что он и господин Хубер-Моноштори - сводные братья. Ну, старик поломался немного, а потом все же начал рассказывать. Сказал, что он единственный человек, кто знал тайну твоего рождения. Он же и участковому полицейскому наврал, что ему будто бы подбросили ребенка...

– Я хотела, Казмер, оставить тебя тогда дома, - сквозь рыдания проговорила Бланка.
– Увы, этого нельзя было сделать. Но я каждую неделю навещала тебя в приюте. И как только стало возможно, снова взяла к себе. Усыновила.

– Наверное, в то время Моноштори не сказал вам о драгоценностях, спрятанных в доме Месароша?
– спросил Шалго.

– Нет, конечно.

– Зато Месарош знал о них. Они с Хубером-Моноштори вместе их прятали. Когда же виллу национализировали, Месарош достал драгоценности из тайника, сложил их в чемодан и отнес к местному священнику, попросив спрятать. Тот не знал, что в чемодане, но отказать Месарошу побоялся: у того брат каноник, правая рука епископа. Меннель ночью двадцатого заехал в Фюред, к Месарошу, чтобы узнать, что сталось с сокровищами. Они договорились на следующий день наведаться к священнику вместе...