Предсказание Брэдли оказалось на удивление верным. После него вызвали миссис Фицвильям. Она оставалась в кабинете значительно дольше, и когда вышла, то рассказала, что ее в основном спрашивали о двух выстрелах. Неудивительно, ведь мы с ней в тот момент находились ближе всех к месту гибели Эрика.

Затем, однако, пригласили не меня, а Аморель. Уходя, она буквально тряслась от страха; трудно выразить словами, как сильно я беспокоился о ней. В самом деле, она выглядела настолько расстроенной, что Этель безапелляционно настояла на том, чтобы проводить ее до кабинета и оставаться при ней в течение всего собеседования, которое инспектор весьма тактично постарался сделать как можно короче.

Трое наших гостей уже готовились к отъезду. Так как они оставили свои адреса и в случае необходимости с ними можно было быстро связаться, инспектор больше не нуждался в их присутствии. Джон вывел машину, чтобы отвезти их на станцию, и, я думаю, вряд ли кто-то из них сожалел об отъезде.

После Аморель вызвали де Равеля, затем его жену, а моя очередь все не подходила. Наконец пригласили и меня последним из всех присутствующих. Эльза, конечно, была еще не в том состоянии, чтобы с ней можно было беседовать.

Инспектор Хэнкок на первый взгляд производил впечатление неглупого и способного офицера. Забегая вперед, скажу, что это впечатление оказалось на редкость обманчивым.

С некоторым волнением я поздоровался с инспектором кивком головы и сел на стул, который он мне указал. В тот момент мне было только жаль, что меня не вызвали раньше, поскольку я полагал, что смогу хоть немного помочь следствию. Мне и в голову не приходило, в каком опасном положении я оказался из-за нелепого стечения обстоятельств.

— Мистер Сирил Пинкертон, не так ли? — начал инспектор вполне дружелюбным тоном. — Извините, что пришлось вас побеспокоить, сэр, но мне необходимо получить от вас ответы на кое-какие вопросы. Кстати, кто вы по профессии?

— Никто, — улыбнулся я. — У меня, разумеется, есть хобби, но не профессия. Мне посчастливилось иметь небольшой частный доход. Ничего особенного, знаете ли, однако вполне достаточно, чтобы я мог жить в сравнительном комфорте.

— Как я понимаю, вы живете в Лондоне?

— Да. У меня небольшая квартира на Кенсингтонской площади. Номер двадцать семь, Кромвель-Меншинс.

— Благодарю вас, сэр. Ваш возраст?

— Тридцать шесть.

— И вы не женаты?

— Разумеется, пет.

— Так. А теперь скажите, ведь вы близко знали покойного Скотт-Дейвиса, не так ли, мистер Пинкертон?

— Не то чтобы близко, я бы так не сказал. Не сказал бы даже, что я знал его хорошо. Обычное шапочное знакомство, не более того.

В самом деле! Ну хорошо, сэр, теперь я хотел бы, чтобы вы рассказали собственными словами, что произошло здесь сегодня днем. Прошу вас говорить только то, что знаете, и ничего такого, чему вы не были непосредственным свидетелем.

— Конечно, инспектор, — сказал я и постарался как можно более лаконично описать все сегодняшние события.

— Спасибо, сэр. Ваш рассказ кажется мне достаточно полным и откровенным. Теперь такой вопрос. Как сказал мистер Хилльярд, он сам заряжал для спектакля то ружье, из которого, как я понимаю, вы стреляли холостым патроном, который он сам заранее приготовил для этой цели. Вы проверяли патрон перед тем, как стрелять?

— Конечно, инспектор. Еще в детстве меня приучили никогда не направлять оружие на человека, поэтому я почти инстинктивно в последний момент проверил, нет ли какой ошибки. Там был, несомненно, холостой патрон. Кроме того, я вообще целился не в мистера Скотт-Дейвиса, а поверх его левого плеча.

— Понятно. А скажите, мистер Пинкертон, вы хорошо умеете обращаться со стрелковым оружием? Я имею в виду, вы часто стреляете, на охоте или еще где-нибудь?

— Нет, я вообще не стреляю. У меня сильное предубеждение против охоты на диких животных. В любом случае, как вы сами видите, я близорук.

— Разумеется. Значит, по вашему мнению, мы можем полностью исключить вероятность несчастного случая во время спектакля?

— Без всякого сомнения, — сухо ответил я. — Он совершенно точно был жив на протяжении всей сцены, которую мы разыгрывали. Это все могут подтвердить. Как сказал мистер Хилльярд, он валял дурака до самого конца.

— Именно так, — кивнул инспектор. — Значит, он был в своем обычном хорошем настроении?

— Даже более того. В великолепном. Он как раз накануне, только сегодня утром, объявил о своей помолвке.

— Да, я уже слышал. Несчастная юная леди. Очевидно, для нее это страшный удар. А теперь, мистер Пинкертон, мне хотелось бы прояснить вопрос с двумя выстрелами. Вы говорите, что слышали первый, когда поднимались по тропинке через лес вместе с миссис Фицвильям?

— Да. Поскольку это сильно встревожило ее, я вызвался сходить обратно и предупредить того, кто стрелял, что это может быть небезопасно в течение ближайших минут. Чуть позже, когда я еще занимался поисками, прозвучал выстрел мистера Хилльярда, о котором он вам, конечно, рассказывал.