— Глупая ящерица, — раздался вздох над головой, когда поток воздуха сбил меня с лап. Если бы не налетела на грудь Эрона, то наверняка валялась бы где — то на дороге.

— Я хотя бы стараюсь, — проворчала в ответ я, поймав взгляд Эрона и недовольно фыркнув. Тот не сдержал усмешку, проведя горячими пальцами по моему хребту. Я замерла, вдруг поняв, что ощущают кошки, когда их гладят. Не скажу, что это прямо таки приятно, но что — то в этом есть. — Ладно, пока не найду твой меч, буду делать вид, что твой домашний питомец… а вот после тебе точно не сдобровать… как бы ещё из этого тела вылезти?

Оставалось только одно — попробовать метку Темнейшего. Может, она разрушит проклятие Ахаманы?

От постоянной тряски у меня ныли все косточки, и взобравшись на плечо Эрона, я обвила его шею. Он не возражал, не обращая внимания на моё ворчание и проклятие в его сторону. Я же в свою очередь вдыхала прохладный ветер и мяту, которой пахли волосы Эрона. От этого запаха в душе становилось ещё тяжелее — я хотела вернуться обратно в Малоречье. Хотела вновь увидеть Сивера и Хорма, оказаться в объятиях Темнейшего. Хотела так страстно, что все мои мысли были заняты им. Мне казалось, что я уже начинаю забывать любимый облик и любимый запах. Даже метка пропала с этого тела, а это было ещё кошмарней.

Ночь подкралась быстро, и вскоре на небе вспыхнули первые звёзды. Я ощущала, что все уже устали — лошади больше не мчались сломя голову, а Лайза с Лионом клевали головами. Но мы не останавливались впредь до того, когда впереди не замаячили огни постоялого двора. Туда и направили лошадей.

Представшее перед нами здание было старым, кривобоким, с двумя этажами и конюшней. Хозяин был таким же — старик с подслеповатыми глазами, который отдал в наше распоряжение три комнаты (одну полностью заняла Лайза). Когда все уместились, поев скупого супа, состоящего из бульона и грамма мяса, начали готовиться ко сну. Я не отходила ни на шаг от Эрона, буквально поселившись на его плечах. Касу это не нравилось, но его едкие замечания я пропускала мимо ушей.

— Сколько у нас времени на сон? — поинтересовался Эрон, закрыв дверь на ключ и окинув комнатку взглядом. Здесь было всего две кровати и вешалка для одежды. Единственное окно выходило на дорогу.

— Часов пять, — зевая, ответил Кас, скинув с себя куртку и упав на заскрипевшую кровать. — Я уже мечтаю о своей кровати… у меня от постоянного лежания на земле все кости ноют.

— Раньше ты не жаловался, — усмехнулся Эрон, аккуратно сняв меня с плеч. Я тут же вырвалась, спрыгнув на его кровать и поморщившись от лязгнувших пружин. Как на этом вообще можно спать? — Завтра мы уже будем в Вайне — там и выспишься. Впрочем, у тебя теперь целая жизнь на это будет.

Кас издал смешок, повернувшись к нам спиной и вскоре засопев.

Скинув на пол сапоги и сняв с себя куртку, Эрон изогнул бровь, видя, что я устроилась на подушке — не особо мягкой, но не скрипучей.

— А не много ли ты о себе возомнил? — шёпотом поинтересовался он, садясь на кровать.

— Я же молчу насчёт тебя, — заворчала я. — И вообще — тебе не привыкать без подушки спать. Мог бы и уступить.

Мои слова остались для него пустым звуком. Вздохнув, Эрон аккуратно взял меня на руки, так и заставив недовольно заворчать. Но прежде чем я успела ударить его хвостом по пальцам, лёг на кровать, положив меня на свою грудь. Я тут же заслышала частое биение сердце, но собственное казалось в разы громче. Недовольно оскалившись и продемонстрировав острые клыки, я уселась на его грудь, не позволяя вновь гладить меня. Не кошка, обойдётся.

— До чего ты вредный, — со вздохом признался Эрон, протянув пальцы и коснувшись моего носа. Я тут же засопела, мотнув головой и сощурив глаза. — И всё же мне кажется, что ты меня понимаешь…

— Понимаю, не волнуйся, — оскалилась я. — Ты даже не представляешь, насколько хорошо я тебя понимаю. Ты это скоро сам узнаешь.

Отвернувшись от Эрона и спрыгнув на кровать, я свернулась в клубок, притворившись, что сплю. Спустя пару минут он тоже уснул. Я подождала час, прежде чем осторожно спрыгнуть с кровати. Половицы неприятно скрипнули, но никто из них даже не вздрогнул. Набрав в грудь как можно больше воздуха, я медленно расправила крылья, со всей силы взмахнув ими и запрыгнув на подоконник. Удержав равновесие и взглянув на пустую дорогу, озарённую только блёклыми звёздами, я попыталась призвать тьму.

Тени в углах комнаты вздрогнули и заклубились, не спеша притягиваясь ко мне. Это было куда сложнее, чем в моём нормальном обличии. Приходилось сосредотачиваться настолько, что я просто не замечала посторонние звуки.

Проклятие отобразилось меткой на моём теле, сдавившей сердца. Надо было её как — то обойти. Я напряглась, и тени хлынули на меня, завернув в кокон и пробиваясь через заклятие Ахаманы. На языке почувствовался привкус крови, но я старательно не обращала на неё внимания. Мне казалось, что сейчас всё окончится. Осталось лишь чуть — чуть поднажать…

По телу пробежала неприятная дрожь, заставившая воздух сдавить грудь. Перед глазами заплясали искры, и всё же я успела заметить в зеркале, висевшем напротив окна, как тени вокруг меня начали принимать очертания человека. Это продлилось чуть больше десяти секунд, за которые мне показалось, что когти на передних лапах уменьшаются, скрываясь под кожей пальцев. Но стоило только обрадоваться этому, как тени схлынули с меня, и я чуть не упала на пол. Внутри царила пустота. Метка Темнейшего буквально выжала меня. Не осталось сил на то, что бы думать, и растянувшись прямо на подоконнике, я уснула.