На следующий день я отбыл по маршруту дальше. Маргарита приблизительно на проекции карты из будущего указала расположение самолета, и место где она видела каннибалов. Оружие поделили так: мне досталось ружьё и арбалет, пистолет Рита оставила себе. Пояснила: «мне трёх патронов хватит, один во врага, другой Лизке, последний себе. А больше и не надо».

Помня о том, что воздушного наблюдателя у меня нет, старался лететь, прикрываясь кронами деревьев и изредка резко менял курс. Один из таких бросков в сторону, по-видимому, спас меня от крупных неприятностей. Птица, несколько меньше чем напавший в свое время на нас орёл, спикировала, целя в мою голову. Но промахнулась, не ожидая рывка добычи, и ударилась об титановый корпус транспорта. Этот недоорёл размером с очень большого сокола повредив себе крыло, упал вниз. Приземлятся, и искать я его не стал, как пищевой трофей ценности не представляет. Мясо такой птицы, неделю надо варить, прежде чем прожуёшь. Задолбал этот птичий рай, так хочется картошечки со свининой, сил нет.

К самолёту, благодаря данным Маргаритой ориентирам вышел достаточно точно и быстро. Картина открылась впечатляющая. Прилично смятая и местами изломанная машина лежала, закопавшись в грунт на одну треть своей высоты. Крылья полностью отсутствовали, а кабина была практически целиком сплющена. Ничто не напоминало, что сиё творение рук человеческих когда-то могло летать.

Сделав пару кругов вокруг, резко опустил «Попрыгунчика» у обустроенного тремя «попаданками», так иногда Оля себя называла, входа. Взяв наизготовку дробовик, осторожно осмотрелся на предмет присутствия засады дикарей. Ничего явно не обнаружив, разблокировал поворотную ручку люка и немного поднатужившись, открыл его. В салоне, не смотря на то, что тут жили три женщины, царил армейский порядок. Подивился аккуратной перегородке сделанной из разнообразного подручного материала, включавшего в себя части кресел, длинные ветки и видимо, снятый с части пола, ковролин. В середине помещения стояло чудо инженерной мысли, самодельный дровяной обогреватель. Эта печка из нержавейки несла на себе следы присутствия в её изначальной сути электричества. Обломанные разъёмы на одном из её боков выдавали это с головой. Определить, из чего сделан дымоход, выставленный в разбитый иллюминатор, мне толком не удалось. Прервать осмотр заставила мысль о присутствии на грузовой палубе огнестрельного оружия, до которого надо было ещё добраться.

Девушки, пользуясь своими небольшими габаритами, проникали на нижнюю палубу, через лесенку, ведущую из отсека стюардов. Мне этот путь был заказан. Искривлённые ступеньки и зауженный после катастрофы проём не давал мне той же возможности. Да в этом и не было большой необходимости.

Как мне объяснила Рита, грузовые контейнеры в этот тип самолёта загружались в нижний боковой люк и добраться до них можно и снаружи. Для этого нужно было его сначала откопать, а потом вскрыть. Чем мне и пришлось заняться.

Вырыв в мягкой земле неглубокий шурф, добрался до фюзеляжа, тут за тонкой дюралевой обшивкой находился нужный мне контейнер. Он должен быть третий по счёту от входа с искорёженной лестницы, если конечно Рита не ошиблась в своих расчётах. Не спеша, прорезав себе новый вход в «сокровищницу Али-Бабы», наконец добрался до содержимого контейнера. Часть товара была сильно зажата и смята стенками и каркасом этого и соседних контейнеров. Не мудрено, что девушки не смогли пробраться дальше. Даже мне, с помощью резака, это стоило определённых усилий. Некоторые предметы были безнадёжно испорчены, в том числе четыре ружья из семи и одна коробка патронов на сто штук. Меня это расстроило, но не сильно. Остались целыми два дробовика, близнецы моего и одна винтовка. Когда я вытащил коробку с надписью красными буквами Ruger Mini-14, у меня руки затряслись. Это был как привет из детства. Такая же была у деда. Сколько же мы с ним постреляли из неё, по банкам и бутылкам. Надёжная, лёгкая, удобная полуавтоматическая винтовка, которую мой любимый дед, шутя, называл «сусликоаннигилятором», калибра 5.56 мм, с оптическим 4-х кратным прицелом, стала для меня подарком судьбы. Патронов для «рюгера» хватало, почти тысяча штук, для дробовиков было ещё больше, тысячи две. Все они были в запаянных жестянках, кто-то не пожалел денег за спецзаказ. Но для гладкоствола только треть была с пулей, оставшиеся две трети почти поровну делились на картечь и дробь.

Прибарахлился и одёжкой, нашлись мои размеры. Так, что переоделся в чистое и не рваное. Рабочий комбез снимать не стал, он мне как бронежилет стал, не единожды прикрывший моё бренное тело. Поверх нацепил охотничий камуфляж из непромокаемой ткани, такой же расцветки был у Риты. Не очень приятно маячить оранжево-синей мишенью на фоне зелёной листвы. Разгрузочный жилет вместил в себя сорок восемь патронов к дробовику, четыре двадцати — зарядных магазина к винтовке, фляжку с водой, фонарь и вместо ножа резак. Попрыгал на месте, покрутил руками, вроде удобно, ничего не звякает и не вываливается.

Ночью стало совсем холодно, не больше пяти градусов тепла. Свой спальник оставил девчонкам, и пришлось использовать местный аналог из 2008 года. Какое убожество, тесно, толком не греет, так и прокрутился почти до утра.

«Утро добрым не бывает» подходящая фраза для моего состояния. Мысли о том, что сегодня придётся искать и убивать оставшихся на побережье предков маори, портили настроение окончательно. Одно дело защищаться, другое сознательно идти на устранение угрозы в виде незнакомых тебе людей. Собраться, и успокоится, как ни странно помогла пристрелка «рюгера» с последующей его разборкой, чисткой и сборкой. Достойный механизм из нержавейки модели «ranch rifle» не подвёл, магазин отстрелял без единой осечки. В отличие от дедовой модификации гильза вылетала не вверх, а вбок, не мешая оптическому прицелу. Кучность то же была получше, по сравнению со старым, расстрелянным стволом из детства.

Как не оттягивай события, они рано или поздно произойдут. Поднял транспорт в небо и на бреющем полёте, задевая днищем верхушки деревьев, направился к берегу. Поиск получился коротким. Дым от костра, у которого грелись теплолюбивые жители полинезийских островов, был заметен издалека. Зависнув среди крон деревьев, на границе леса, достал бинокль и стал наблюдать. У огня сидело трое, закутанных в плетёные из листьев дерюги, мужиков и что-то жевало. Электронный усилитель приблизил изображение до той степени, что можно было делать сравнительный анализ татуировок и считать волосы в их носах. Дальномер определил расстояние в пятьсот сорок метров, слишком далеко для моей «гражданской» винтовки. Да и не все они тут, где-то гуляют остальные. Метрах в ста от греющихся, стояла вытащенная на сушу пирога. Большая посудина чёрного цвета, длиной метров двенадцать-пятнадцать. Проведя по ней взглядом в сторону моря, обнаружил недостающих. В полукилометре от берега, болталась на небольших волнах лодка-катамаран с треугольным парусом. Два человека сидящие в ней, судя по всему, ловили рыбу. Ну что же мне это на руку, займусь ими по очереди.

Приземлившись в зарослях, со всей возможной скрытностью стал подбираться к стоянке аборигенов. Тут я и наткнулся на шестого. Он меня сразу не заметил, накрывал пальмовыми листьями двускатную крышу небольшой хижины, притулившейся на полянке. Я олух, прошляпил её наличие при осмотре поля битвы с воздуха. Но это было простительно, домик из бамбука, веток и листьев, сливался с растительным фоном уже на расстоянии двадцати метров. Прошёл бы мимо и не заметил, оставив врага за спиною. Выдало его местонахождение похрюкивание, доносящееся из-за невысокой загородки. Как говорится: «гуси спасли Рим». А свиньи, получается, сдали, не Рим, конечно, только дом.