В моем новом районном «офисе» работали три пожилые женщины. Ни о каком драйве тут не могло быть и речи. Однако уже в первую неделю мне удалось найти общий язык с новыми коллегами. Бабушки полюбили меня за дружелюбие. Постоянно старались накормить домашней выпечкой, поили чаем. При этом всю работу я успевал завершить уже к обеду, и у меня оставалась масса свободного времени.

Тунеядничать и прохлаждаться я не любил. К тому же столь сильное понижение по службе не могло не сказаться на моей зарплате. Я начал искать варианты дополнительного дохода. И стал консультировать. В том числе и по работе с судебными приставами. Постепенно я осознал: эта история с проверкой и разжалованием оказалась для меня куда полезнее, чем новое, более высокое звание. Я рисковал плотно застрять в системе, оказавшейся к тому же не очень чистоплотной. И вряд ли тогда смог бы найти время на собственное развитие. Так я еще раз убедился, что все происходит к лучшему. Несмотря на повешенный на меня ярлык «коррупционера», свою, теперь не столь значимую, работу я по-прежнему продолжал выполнять эффективно. И уже через полгода мне предложили перейти в арбитражную группу и работать исключительно с предприятиями. Своей реабилитацией я очень обязан старшему судебному приставу Валерию Аркадьевичу Чайникову, который был очень ко мне расположен. Важно, что это очень справедливый и профессиональный человек, и мы с ним до сих пор близко дружим. Сегодня он является вице-губернатором Свердловской области, и я искренне рад, когда такие люди находятся у власти.

Мне удалось простить всех тех, кто устроил и вел против меня «расследование», после которого меня так чудовищно отбросило вниз по карьерной лестнице. Нашел в себе силы и понимание продолжать общаться с ними так, будто бы вообще ничего не произошло. Полагаю, большинство из них такое поведение ошарашило. Ведь, по их логике, я должен был испытывать жгучую ненависть к каждому. Но я жил по своей. Сегодня я даже испытываю к ним большую благодарность. Ведь впоследствии неприятная история обернулась для меня неожиданным подарком. Постепенно и они забыли ту ситуацию. Многие из них до сих пор обращаются ко мне за консультациями, услугами, экспертизой.

Конечно, можно искать причины своих проблем в обстоятельствах или дурных поступках людей. Однако увлекаться самообвинением тоже плохо. Не стоит брать на себя роль Бога.

Это был мой осознанный выбор. Я мог прогнуться или уволиться, но не сделал этого. Было очевидно тогда, что меня «подсидели». Что я был для них белой вороной, бельмом на глазу. Но какая бы обида ни мучила меня в тот момент, я понимал: обвинения – лишь моя иллюзия. И позиция жертвы не работает на наше развитие, какой бы оправданной и аргументированной она ни была. С таким пониманием живется гораздо легче. Ты не тратишь время, силы и нервы на бесплодные обвинения, на бесконечные обличительные диалоги, в которых ты всегда побеждаешь, – но только в своей голове, а не в реальной жизни. Вместо того чтобы обвинять людей или судьбу, я сразу заставляю себя думать: что я могу сделать сейчас, что буду делать потом. В любом случае одно действие всегда более результативно, чем сонм пустых мыслей. Мне эта позиция очень помогает – как в жизни, так и в бизнесе.

Меж тем наступил 2005-й. В начале года меня вновь вызвал старший судебный пристав. На сей раз предложил такую же должность старшего судебного пристава Красноглинского района. Это означало мою полную реабилитацию как в его глазах, так и в структуре в целом. Казалось бы, мне дали «зеленый свет» и вновь полностью доверяют. Но я уже не спешил соглашаться, попросив время на раздумья. Я вновь оказался на распутье, делая выбор между ответственной должностью и собственным бизнесом. К тому моменту у меня была солидная клиентская база. Конечно, я мог работать на жестком аутсорсинге. И даже придумал, казалось, вполне надежную и эффективную схему, как совмещать госслужбу с частными консультациями.

Я точно понимал – мне нравится то, что делаю. Но таким же отчетливым было и понимание, что я больше не могу и не хочу работать в этой системе. Словно почувствовал себя в тесной комнате. Войдя в нее впервые, был еще маленьким. Но я рос, а комната вокруг меня – нет. И вот уже голова уперлась в потолок. Потолок компетентности. Графически эта мысль выглядит как ступеньки карьерной лестницы. Успех – повышение – успех – повышение – успех – повышение – провал – стагнация. За несколько лет напряженной и самоотверженной работы я успел пройти не одну ступень. И был скинут с занятой вершины. Чтобы доказать в первую очередь себе, что мой успех был не случайным, а закономерным, я еще раз, теперь уже за меньший срок, повторил путь к вершине. Остановившись на последнем шаге. Что ждало меня за ним? Высокий пост. А дальше? Еще один. Но от повышения в должности я бы рос в чине, но не в профессионализме. Внутри системы я бы постепенно закоснел. А мне хотелось движения и личностного роста. Уже тогда я понимал, что способен на большее. Значит, пришла пора покинуть комнату, ставшую тесной.

Сказать, что я благодарен службе судебных приставов, не сказать ничего. Мою благодарность трудно выразить словами. Это был бесценный опыт и хорошая школа для профессионального роста. Все люди, которые мне встречались на этом пути, оказались полезными для меня. Я до сих пор с распростертыми объятиями принимаю к нам в компанию людей, прошедших такой же путь. В сфере юрис-пруденции почти все люди работали на госслужбе, а значит, испытали много несправедливости и поэтому очень ценят демократичные условия труда.

Однажды Чарлз Дарвин сказал: «Человек имеет тенденцию к росту в большей степени, чем его средства к существованию». Мой выбор вновь был непонятен большинству коллег: променять престижную и высокооплачиваемую госслужбу на неизвестность. Однако я не один год наблюдал, как система изменяет людей, искажает их. Кого-то она ломает, других развращает. Некоторые, ощущая ее давление, привыкают быть жесткими не только на работе, но и за ее пределами. В простом общении с людьми, в том числе с родными и близкими. За годы службы я видел столько несправедливости в отношении людей к другим людям! В порядке вещей был такой подход: хорошо работаешь – молодец; чуть оступился – и ножи уже летят со всех сторон. Дальше проверять себя на стойкость к воздействию этой системы я не хотел.

Это правило всегда будет актуальным.

С адаптивностью у меня был полный порядок. Поэтому службу я оставил с легкостью и благодарностью. Понимая, что она дала мне карты в руки для осуществления моей давней мечты стать юристом. Но и на жизнь нужно было зарабатывать. Незадолго до увольнения я познакомился с одним из известных в Самаре в то время юристов – Михаилом Владимировым. У него была собственная компания. Обо мне он уже был наслышан от моих друзей. Я часто его консультировал. Думаю, в его решении сыграли роль и моя богатая к тому времени клиентская база, и мои профессиональные навыки. На службе я видел столько разных кейсов, что прекрасно понимал, на чем можно заработать и как это сделать. И как только я покинул госслужбу, от него незамедлительно поступило предложение быть его партнером по частной практике. У нас были разные клиенты, но мы несли одинаковые расходы по содержанию офиса и сотрудников.