Но времена меняются, и теперь северные корейцы намного меньше сотрудничают с властями, чем раньше. Люди реже доносят друг на друга, а сами чиновники охотнее готовы брать взятки, чтобы закрывать на что-то глаза. При этом идея открытого сопротивления властям до сих пор остается более или менее немыслимой.

На мужчин государство возлагает еще одно бремя – воинскую обязанность с обычным сроком службы десять лет. Это тоже несет с собой определенные проблемы, как вы увидите ниже.

Люди критикуют Кимов за закрытыми дверями?

Д.Т.: На самом ли деле северные корейцы любят руководителя своего государства или они, скорее, просто «должны» любить его? Сегодня вероятней последнее. Но многие до сих пор находятся под влиянием пропаганды.

Чжэ Ён Ким:

Мои родители повторяли старую северокорейскую пословицу: «Птица слушает днем, а мышь – ночью».

На моей родине ее значение было понятным. За тобой всегда следят. С самого раннего возраста я научилась думать обо всех вероятных последствиях всего, что могу сказать, до того, как сказать это. Одно неверное слово могло бы вызвать самые серьезные последствия для всей нашей семьи. Визит сотрудника Министерства охраны безопасности государства (МОБГ) – вот чего надо было бояться.

Критика руководителей государства – это то, что может привести к высылке из города в сельскую местность, в концлагерь или даже к чему-то похуже. Из-за возможности наказания критиковать власти даже за закрытыми дверями – рискованное дело.

Вот почему лишь немногие из нас жалуются, даже если хотят.

Но не все из нас хотят. С детского возраста мы погружены в усиленную идеологическую программу, которая учит нас отзываться о руководителе, используя такие определения, как «Уважаемый генерал» или «Уважаемый руководитель». Мы узнаем, что их настоящие имена (Ким Чен Ир, Ким Ир Сен) надо произносить с уважением и никогда не говорить о них всуе. Руководителей Северной Кореи окружает настоящая мифология и загадки. Многие люди просто-напросто верят в их величие. А для многих они попросту находятся слишком далеко, чтобы их критиковать.

Когда я жила в Северной Корее, то редко называла Кимов по именам, и мне никогда не приходило в голову ставить их лидерство под вопрос. В стране, где мы росли, думая о наших руководителях как о богах, для многих из нас просто не имеет никакого смысла даже задуматься о том, чтобы критиковать их.

Но не все такие, как я. У меня была подруга, которая тоже сбежала из страны. Она говорила мне, что регулярно критиковала руководителей дома, со своей семьей. Они ругали режим за невероятную нищету, с которой столкнулась страна.

Многие до сих пор думают, что нищета в Северной Корее вызвана санкциями со стороны внешнего мира, а не коррупцией и неэффективностью руководства. Даже если у людей есть долги, им трудно говорить друг с другом об этом. Я так и не узнала правды, пока не уехала из Северной Кореи и не пожила в Китае и Южной Корее.

Но ситуация меняется. Благодаря растущему количеству информации, поступающей в Северную Корею через зарубежные видеофильмы и радиостанции, люди начинают осознавать, что Северная Корея намного беднее, чем внешний мир. Когда я смотрела зарубежные DVD-диски в Северной Корее, то обычно очень завидовала китайцам и южным корейцам, живущим в огромных домах, носящим красивую одежду, ездящим на восхитительных автомобилях и обладающим свободой. Но я держала эту зависть в себе.

Я выросла в системе, которую сейчас описала, так что вы не можете понять, насколько я удивилась и восхитилась, когда приехала в Южную Корею и услышала, как люди невзначай произносят имя президента, не говоря о том, что они даже критикуют его. Если говорить о северных корейцах, то у нас просто нет права выражать публично хоть что-то, если это не является положительным. И хотя ситуация медленно меняется, я не могу представить, чтобы в течение еще какого-то времени люди публично критиковали руководителя.

Существует ли государственная служба безопасности с сетью осведомителей, как КГБ в бывшем Советском Союзе?

Д.Т.: Тайная полиция Северной Кореи, вероятно, является самой безжалостно эффективной организацией такого рода в мире. Без нее КНДР, несомненно, давно бы исчезла как государство. Служба охраны безопасности государства, известная как Бовибу, обладает полномочиями пытать, сажать в тюрьму и убивать.

Чжи Мин Кан:

Да, в Северной Корее существует сеть тайных осведомителей, подобная советскому КГБ или восточноевропейской «Штази». Это называется Министерством охраны безопасности государства (МОБГ) и известно каждому.

До сегодняшнего дня тайные осведомители, работающие на МОБГ, следят и шпионят за многими простыми северокорейцами. Их цель – предотвратить и подавить любую оппозицию правительству и обнаружить тех, кто не сотрудничает с государством. А чтобы выполнять эту работу, министерство обладает обширной сетью, раскинувшейся из центра партии, очень похожей на паутину.