– Ну ладно, - все же остановил ее рассказ Дамиан.
– Пусть ты была в маске. Но его-то ты видела? Не могла не видеть? Не запомнить?

– Да он тоже был в маске, и мы с ним не обмолвились ни единым словом, - воскликнула Амали.
– Все, что у нас с ним осталось, так это запах друг друга. И то, когда он уходил, я пахла им, только им.

Она замолчала. А чем она должна была пахнуть, после трех дней и ночей непрерывного секса? Они порой и в душ забывали сходить. Простыни меняли, когда они сплошь оказывались в желтых пятнах.

– Да и потом врач, который меня осматривал, сказал, что надо взять биоматериалы на всякий случай. Я же слышала. Не мои же, а его. Вы спрашивали, кто тот мужчина. А что я вам могла на это ответить? Я не лгала тогда. Я просто не знала.

– Ну, хорошо, - согласился Дамиан.
– Пусть ты не знала. Но мы же пытались это выяснить у мистера Теренса, но он тоже ничего не сказал. Он, что, тоже не знал своего посетителя, которому тебя продал?

– А вот этого я не знаю, - растерялась Амали. Она совершенно не думала никогда о том, что мистер Теренс тоже мог не знать, кто был с ней тогда.

– Впрочем, мог и не знать, - вздохнул Дамиан, соглашаясь.
– Знаю я этого мистера Теренса уже давно. Он относится к категории нелюбопытных. Сколько не пытались к нему своих агентов засылать, все бесполезно. И осведомителями его шлюхи никогда не соглашались быть.

– Фу, - фыркнула Джерри на мужа.
– Что за слова? Следи за речью. А дальше?
– она погладила Амали по голове, пытаясь то ли приласкать, то ли пригладить ее непослушные локоны.

– А дальше папа Дамиан привел меня домой, я окончила сначала школу, потом университет. Работала. Все было почти хорошо. Я уже смирилась с мыслью, что так и помру, но мужчину того так и не встречу, чтобы разрешить все свои вопросы и страхи раз и навсегда. И вот совершенно случайно я опознала его... По запаху...
– Амали постеснялась сказать, что она чуть не оказалась с ним в одной постели - так ей было с ним сладко и приятно, как тогда, и так хотелось, наконец-то, получить нечто большее, чем просто расслабление после убойной дозы гормональных средств.

– Но, девочка моя, запах - это нечто эфемерное. Нужно что-то большее, - Дамиан продолжал оставаться полицейским и дома и прекрасно осознавал, что при всем его огромном желании помочь Амали, к делу запах не пришьешь.

– Ничего не нужно больше, папа. Он если захочет, то примет меня, не захочет - никакие запахи мира не докажут ему, что я та девушка.

– Тогда я чего-то не понимаю, - встрепенулась Джерри.
– Он преподносит тебе цветы, дарит подарки. За что?

Амали прикрыла рукой кольцо.

– И ты не попытаешься ему все рассказать, если уверена?
– закончил за Джерри Дамиан.

– Не могу... Мне стыдно...

– Почему?
– поинтересовалась Джерри.
– Он же ухаживает за тобой, как в старые времена, дарит подарки?

– Это Фелис Далтон, - обреченно произнесла Амали.

Дамиан с Джерри в голос ахнули. Они прекрасно осознавали, кто они, а кто такой Фелис Далтон.

– Папа Дамиан, ты же знаешь, что я не принимаю поспешных решений и не делаю необоснованных выводов. Я проверила все, что смогла, - продолжила Амали после некоторого молчания.
– Вот.

Она сняла с шеи пластиковый чек на цепочке и положила перед Дамианом, но вот о родинке, которую вчера видела, не стал ничего говорить, это слишком интимно:

– Это деньги, которые мне заплатил Фелис Далтон. Я проверила, счет принадлежит их семье.

– И сколько на нем?
– осторожно поинтересовалась Джерри.

Она знала сумму, точнее догадывалась, но хотела удостовериться, что именно об этих деньгах упоминала несколько дней назад Амали.

– Двести тысяч.

Дамиан даже присвистнул - его почти пятилетний заработок, но одной суммой: - Недешево же оценил твою девственность мистер Теренс. Сколько же господин Далтон заплатил ему?

А Джерри удивленно уставилась на Амали - накануне та называла сумму в десять раз меньше.

– Немного, насколько я знаю, по сравнению с этой суммой, - уверенно произнесла та.

– Можно поинтересоваться, откуда тебе это известно?
– поинтересовался Дамиан.

– Никакого секрета нет. Мне мистер Теренс называл сумму, и я была уверена, что мне заплатили столько же или даже еще меньше. О том, что на чеке двести тысяч я узнала только тогда, когда проводила свое расследование, но поначалу все равно одного ноля не увидела.
– И вдруг Амали развеселилась.
– А как можно было бы славно покутить на них!..

И тут же спросила без перехода:

– И что мне теперь делать?

– С деньгами или с господином Далтоном?
– поинтересовалась Джерри, она была весьма практична, деньги ее интересовали в данную минуту больше. Но спросить-то надо?

– С мужчиной, конечно, - усмехнулась Амали.
– С деньгами, что? На них мы папе Дамиану новую машину купим, о которой он мечтает. И дело с концом.

– Вот!
– Джерри радостно стукнула себя по колену.
– Папе Дамиану машину! Ему хватит не на одну.