О, я уже едва ли что-то думала, потому как еще и золото?!

— А алмазы у вас тут, случаем, не водятся? — поинтересовалась исключительно из ехидства.

Но Давернетти глянул на меня так, что стало ясно — водятся. И да — это тоже было тайной. И теперь мне конец. Я… Теперь уже я сидела, словно проглотив шпагу и глядя прямо перед собой в поисках выхода, которого… не было.

— Мне известно, что вы были одной из тех, кто разрабатывал для оборотней его величества систему контроля над собственной сущностью. Я знаю, что вы подготовили Арнела. Но мне важно знать… если, каким-то образом в момент приема императора на Адриана начнут оказывать влияние, он…

Давернетти не договорил снова.

— Он полностью сохранит контроль над собой, своей формой и сутью, — отвечая на невысказанный вопрос, сказала я.

Мы с лордом Давернетти обменялись напряженными взглядами.

— В моем поместье защита сильнее, чем в доме Стентона, — уведомил он.

И у меня по спине прошелся холодок. Если защита этого дома ничуть не спасла меня, то что было бы, останься я в доме профессора?!

— Скажите, — продолжил дракон, — мне имеет смысл завтра взять вас с собой на прием в качестве спутницы или вам безопаснее будет отсидеться здесь?

Это был очень щекотливый вопрос. С одной стороны, от моей репутации в Вестернадане не осталось вообще ничего, с другой стороны, я никогда не любила приемы, с третьей — мне бы лучше не встречаться с Коршуном Карио, с четвертой… если все мои догадки и те намеки, которые позволил себе сейчас Давернетти, верны, то завтра на императора устроят покушение, избрав орудием лорда Арнела. И… воистину, ну не могу же я пропустить тот момент, когда у герцога Карио от потрясения вытянется его породистое лицо?

— Судя по блеску ваших глаз, вы согласны, — улыбнулся старший следователь.

— Не могу отказать себе в удовольствии, — призналась я.

Усмехнувшись, полицейский поднялся и направился к двери, бросив через плечо:

— Я пришлю к вам мать, для присутствия на балу вам потребуется наряд, насколько мне известно.

Кто бы мог подумать, какие страшные последствия будут иметь данные слова…

Матерью лорда Давернетти оказалась весьма пожилая уже драконица, которая странным для меня образом внезапно оживилась и преисполнилась своим долгом «правильно вывести вас в свет, милочка».

Глухая ночь? Нет, это никого не смутило. Шесть портних, согнанных в мой будуар в полночь, — тоже совершенно никого. Напротив — мне вдохновенно шили платье! Мое первое бальное платье, если говорить откровенно, но откровенность этого платья меня лично совершенно не радовала.

— Простите, но нельзя ли сделать линию декольте несколько повыше? — попросила я, придерживая платье и чувствуя, что от одного неловкого движения мои верхние… прелести предстанут на всеобщее обозрение.

— Милочка! — возмутилась леди Давернетти. — Вам уже двадцать четыре года! Вам требуется замуж, а в этой борьбе, поверьте, все средства хороши!

— Но, леди Давернетти, в этом платье я чувствую себя охотником с ружьем! Даже с двумя! — предельно честно высказалась я.

— Моя дорогая, вам двадцать четыре! Вам уже не просто на охоту пора, вам следует в принципе из засады не вылезать! — припечатала меня драконица.

И все вернулись к пошиву самого пошлого в моей жизни платья.

Я упрямо подтягивала «линию декольте» повыше, мать лорда Давернетти упорно стягивала пониже — мы с драконицей оказались на редкость упрямы. В результате миссис Макстон выступила с предложением:

— Возможно, палантин поможет прикрыть… разногласия?

Мы с леди Давернетти остановились.

— Чаю? — невинно предложила миссис Макстон.

После чая, часам к шести утра, меня отпустили отдохнуть перед приемом. Поспать удалось до двенадцати. И проснулась я вовсе не от чувства полного отдохновения, о нет, меня разбудил голос леди Арнел:

— Это невозможно, Летисия!

— Девочка пойдет на бал как моя воспитанница, — парировала леди Давернетти.

— Адриан будет в ярости! — выдвинула свой аргумент леди Арнел.

— Это была идея Кристиана, — не уступала ей леди Давернетти.

— О господи, дорогая, как же вы не понимаете — они оба питают отнюдь не здоровые чувства к мисс Ваерти.

О да, это точно, один с удовольствием обвинил бы меня во всех смертных грехах, а второй… ну, со вторым все несколько сложнее.

— Да что же может быть нездорового в здоровом желании мужчины продлить свой род? — выпалила леди Давернетти.

В мою комнату беззвучно вошла миссис Макстон, мы обе потрясенно переглянулись.