Мысли об этом приеме окончательно отодвинули на второй план царящую в доме суету и погрузили в приятные воспоминания.

Получив приглашение на департаментский прием, я была более чем удивлена. Он устраивался раз в год для высших чинов с супругами, ближайшими друзьями и коллегами из других департаментов. К высшим чинам я не относилась и уж тем более не была ничьей супругой. Но приглашение — вот оно, в руках.

Одно объяснение у меня было, но оно казалось слишком невероятным.

После совместного визита к архивариусу и обеда в очаровательном провинциальном ресторанчике мы с герцогом Тайринским один на один больше не беседовали. Да мы и в принципе больше не беседовали — несколько раз пересекались в холле, обменивались приветствиями и расходились каждый по своим делам. Правда, меня упорно терзало какое-то ощущение недосказанности, висящее в воздухе. К «Добрый день, ваша светлость» упорно хотелось добавить «Хорошая сегодня погода, не правда ли?», но всякий раз я себя одергивала. Мало того что он несравнимо выше меня по статусу, он еще и мой начальник! Что за панибратские замашки с намеком на светскую беседу?

И я ограничивалась вежливой улыбкой.

Но однажды после очередного такого столкновения черт меня дернул обернуться, когда я сделала уже несколько шагов прочь. Герцог смотрел мне вслед. И вместо того, чтобы отвести взгляд, торопливо отвернуться, я так и застыла, глядя в черные магнетические глаза, пока мужчина первым не разорвал контакт, сдержанно склонив голову.

А на следующий день я получила приглашение. И теперь кусала губы, трясясь в карете вместе с сопровождавшим меня Греем, и откровенно нервничала. Пусть я и не дебютантка осьмнадцати лет от роду, но это мой первый прием в столице. А еще — это первый столичный выход в свет семейства Рейвен после опалы, пусть и не в полном составе.

Грей, в отличие от меня, излучал восторг и энтузиазм. Его не пугала, наверное, даже смерть, при условии, конечно, если он погибнет в бою с именем его величества на устах. Куда уж там высшему обществу…

Сияющий огнями герцогский особняк встретил нас плывущими по воздуху голосами, искрами смеха и переливами музыки, доносящимися из распахнутых окон второго этажа.

Лакей на входе принял мой плащ, и я зябко повела непривычно открытыми плечами, которые вкупе с глубоким декольте оставляли легкое ощущение, будто на мне вообще ничего нет.

Герцог оказывал гостям честь, лично встречая каждого, а может быть, это нам повезло, потому что, когда мы вошли, высокая массивная фигура, облаченная в идеально скроенный фрак, оказалась совсем рядом.

— Леди Рейвен. — Красивые губы тронула улыбка, а черный взгляд, скользнув по фигуре, встретился смогши глазами. — Вы обворожительны сегодня. Впрочем, как и всегда.

— Благодарю, ваша светлость. — Я скромно опустила ресницы и протянула руку для поцелуя. Мои пальцы утонули в широкой ладони, прикосновение чужих губ к коже было мимолетным, практически неощутимым, но сердце отчего-то на мгновение сбилось с ритма. Рука у герцога была твердой, шершавой и какой-то… надежной.

— Не имею чести быть знакомым с вашим спутником…

— Мой брат…

— Лорд Грей Рейвен. — Родственник развернул плечи и приосанился. — Энсин Карванонского полка.

Герцог кивнул и снова повернулся ко мне.

— На правах хозяина вечера прошу оставить первый танец за мной, леди Рейвен.

— Почту за честь, ваша светлость. — Я присела в реверансе, и высокое начальство растворилось среди прибывающих гостей.

— Сам герцог, Эрилин! Тебя пригласил на первый танец сам герцог! — яростно зашептал мне на ухо Грей. — Слушай, может, маменька все же права и еще не все потеряно? И найдется дурак, который захочет на тебе жениться? Да не кривись ты, а улыбайся!

Мне стоило больших усилий сдержаться и не ткнуть балбеса в бок локтем, с учетом того, что именно с этими наставлениями матушка и выпроваживала нас из дома. Она на полном серьезе поручила братцу проследить, чтобы я не отпугивала потенциальных женихов.

Потенциальным женихом в моем запущенном случае считался любой мужчина старше восемнадцати и с доходом, начиная от трех тысяч толлов в год. А если у него помимо совершеннолетия и мало-мальской обеспеченности имелся еще и какой-никакой титул, то жених возводился в ранг первоочередной жертвы маменькиных амбиций.

А потому я цепко сжала пальчиками братский локоть, постаравшись, чтобы мои коготки он ощутил даже сквозь плотную ткань парадного мундира, и с улыбкой пропела ему в ухо: