В глазах Дэвида не было раскаяния. И я понимала, что он смотрел на меня только для того, чтобы я смогла это увидеть. Валенти не сожалел об убийстве Гектора, а я этого и не хотела. Он мне не лгал.

– Единственное, о чем я жалею, Лори, что не продлил страдания ублюдка.

– А Раффаэль?

Мужчина встал и начал расхаживать по моей маленькой комнате.

– Я не позволял себе даже думать о Раффаэле. Твое состояние испугало меня до смерти. Я молился, чтобы ты очнулась, и мы смогли уехать. Но Раффаэль…

Он замолчал и повернулся ко мне. Этот мужчина был совсем не похож на того Дэвида, с которым я познакомилась. Того Дэвида, в которого я влюбилась. Этот Дэвид выглядел сломленным. Он напомнил мне маленького потерявшегося мальчика.

– Копы явились за Раффаэлем в связи с тем, что произошло на Хойт. Как мне сказали, автомобиль, на котором его везли, вылетел на встречную полосу и совершил лобовое столкновение с другим авто. Полицейская машина, двигавшаяся следом, не смогла затормозить и, в конечном счете, въехала прямо в них. Все три машины от удара взорвались.

– И какое отношение к этому имеет Гектор?

– Он сказал, что никакого. Гектор подсунул следствию липового свидетеля, вот почему копы приехали за Раффаэлем. По словам Гектора, Раффаэль уже не вышел бы из тюрьмы живым. Авария в его планы не входила, просто: «Вселенная избавилась от подонка» - его слова.

– И ты ему веришь?

– Я не знаю, чему верить. Но это уже не имеет значения. Раффаэль умер, а Гектора я убил. Правда теперь будет похоронена вместе с ними. Больше всего меня бесит, что я даже не попрощался с Раффаэлем. Мало кто знает о моем существовании, что хорошо из-за копов, но это означает, что никто не позвонит мне, чтобы провести опознание того, что осталось от тела.

Я посмотрела на его безутешное выражение лица. Он был в таком отчаянии, что я задумалась, а был ли у него хоть кто-то, кто в действительности о нем заботился? Он взвалил на свои плечи такую ношу, когда решился продолжить дело Раффаэля и отомстить.

Я подошла к мужчине и обняла его. У него сбилось дыхание, но он сжал меня в ответ. Изо всех сил стискивая меня в своих объятиях, его тело начало сотрясаться от мелкой дрожи.

Дэвида воспитывали мыслить иначе. Драться, убивать, мстить… было ли ему знакомо хоть что-то, кроме этого? Мог ли он приспособиться к другой жизни? Валенти был уверен, что хотел меня. Но могла ли я его исправить? И хотела ли этого? Разве, все мы не люди со своими привычками? А если да, то где гарантия того, что он не возьмется за старое?

Я потянула Дэвида назад к кровати. Мы вдвоем забрались на нее, и он уткнулся лицом мне в грудь. Его плечи все еще тряслись. Я запустила пальцы ему в волосы и продолжила прижимать мужчину к себе. Моя одежда намокла от его слез, разрывая мое сердце на части. Я хотела быть той, кто вернет его к жизни. Не потому, что я была эгоисткой или имела комплекс Бога, а потому, что он во мне нуждался. Вероятно, даже сильнее, чем в нем нуждалась я.

Не без труда, мужчина взял себя в руки и вытер глаза.

– Он был для меня хорошим отцом. Раффаэль. Я не хочу, чтобы ты думала, будто он разрушил мою жизнь. Потому что он ее спас.

Дэвид словно прочитал мои мысли.

– В Неаполе я был бы никем. Вероятно, я пошел бы по тому же самому пути. Присоединился бы там к Каморре. Но то, что дал мне Раффаэль, было домом. Любовью. Он был не самым простым человеком и не всегда проявлял свои чувства должным образом, но я знал, как сильно он меня любил. И этого мне было достаточно. Я сделал бы ради него, что угодно.

– Я понимаю.

– Неужели?
– он отстранился и посмотрел на меня так, будто пытался что-то увидеть.

– Я понимаю ту любовь, которую ты к нему испытывал. Не утверждаю, что это одно и то же, но я всегда знала, что если бы мой отец вернулся, то я простила бы его. Даже после того, что он сделал с моей матерью, я все равно мечтала о его возвращении. Дети любят вопреки всему. Это то, что они умеют.

– Ты не можешь приравнять своего отца-бездельника к тому, что дал мне Раффаэль!
– огрызнулся Валенти.

– Я же сказала, что это не одно и то же. Послушай, Дэвид, у нас есть проблемы и намного более серьезные, так что давай не будем из-за этого ссориться?

Он вздохнул, а затем кивнул и снова уткнулся лицом мне в грудь.

– Мне жаль. Я просто скучаю по нему.

– Я понимаю.

– Спасибо тебе, Лори. Это первый раз, когда я позволил себе подумать о нем. Знаешь, когда я был моложе, я хотел стать футболистом. Я мечтал присоединиться к профессиональной команде футбольного клуба «Неаполь». Но Раффаэль настоял на том, чтобы я занимался контактными видами спорта: регби, американский футбол…