Мужчины в очередной раз переглянулись и попрощались с говорливой бабушкой.

Погода была самая неподходящая для работы носом: очень жалко, плюс полный штиль, даже паутинка не шелохнется, воздух «стоял». Еще и щедро разлитый вокруг дома бензин, в пары которого они неосмотрительно влетели!

— Ты точно все обработал, когда уходил? — мрачно спросил Дэн. — Явно же, что-то заподозрила, вот и убежала.

— Конечно, распылил нейтрализатор почти до самой машины, — огрызнулся Рэм. — Прокол был его, тут не попишешь. Обязан был оставить наблюдение еще ночью, а он решил, что достаточно вернуться сюда днем. Кто же знал, что самка окажется настолько осторожной и проницательной?

— Где теперь искать? К бабке в Никишино она не сунется, если не дура. А она точно не дура, — Дэн тер нос, пытаясь хоть немного уменьшить зуд. — Эд в машине сидел, ему бензина не досталось. Пусть сделает круг, если она ушла, а не уехала, наткнется на след.

Следов волчицы Эдвин не обнаружил, зато нашел след велосипеда. Правда, его колеса тоже были щедро политы бензином, и Эд едва не лишился нюха, но успел отскочить и не втянуть запах, только краем коснулся.

Дошли до моста, там посовещались — утверждать, что велосипедист — их пропажа, было нельзя, но и не проверить эту версию тоже было нельзя. Поэтому решили, что Эдвин перекинется и пойдет по следу велосипеда, стараясь не пользоваться носом, чтобы окончательно не лишиться обоняния, а временно «слепые» на запахи Рэм и Даниэль вернутся к автомобилю, проедут до Дергуньково, пересекут реку и будут двигаться за ним на расстоянии.

Следы велосипеда повели прямо от моста по травостою, потом велосипедист развернулся и дальше поехал вдоль реки.

Эд трусил с подветренной стороны, чуть сбоку, подмечая больше глазами, чем применяя нос — тут на голом участке отпечатки шин, здесь колесо сдвинуло камень и раздавило жука, а там — проехало по молочаю.

Через полтора часа Эдвин вышел к бойкому месту — деревне и скоростному шоссе. И дождался, когда сюда же выехали соплеменники.

— Бойкая сука, ни разу не остановилась, хотя я видел, след стал более широкий, видно, сдулись шины, — Эд зашел за машину волком, выждал немного и поднялся во весь рост уже человеком.

— Чует, что ее ищут, — пожал плечами Рэм. — Если она подкачала колеса где-то здесь, ничего не найдем, тут вообще носом пользоваться чревато.

— Что решаем?

— Дэн, ты не спеша едешь по дороге и смотришь в оба. Мы с Эдом волками бежим по разным обочинам и тоже смотрим в оба.

— От забора и до обеда? — невесело пошутил Дэн. — Она ехать до вечера может. Это, кроме того, что мы не знаем, в какую сторону она отправится — туда или туда.

— Она беременна, устала, наверняка напугана. На ногах с раннего утра, ей нужен отдых и еда, так что, она или до мотеля доедет, или в деревню свернет. Еще вариант, самый для нас лучший — к людям не пойдет, останется в лесу или в поле. Трава высокая, с дороги ее не видно — поест, отдохнет. Наше дело, проследить на десять, а лучше, пятнадцать километров в одну сторону и в другую. Если не найдем — вернемся к бабкам и будем искать от Никишино.

— Без чутья хреново, но выхода другого нет. Эд будет проверять все подозрительные места, а мы — глазами искать следы велосипеда, — кивнул Дэн. — С какого направления начнем? В гору или под гору?

— Под гору, — решил Рэм. — Не думаю, что после марш-броска по бездорожью у нее хватит сил на подъем.

Даже просто пробежать вдоль дороги пятнадцать километров нужно не меньше часа, а если идти шагом и легкой рысью, и при этом внимательно смотреть по сторонам и искать, то часа три.

Волки вымотались, но никакой зацепки не нашли — ни запаха волчицы, ни следа съезжающего с трассы велосипеда.

Было открытие — на старой грунтовой дороге свежие следы машины и запах взрослого волка и щенка. Значит, где-то в той стороне живут сородичи.

Рэм отметил на карте место и убедился, что старая дорога идет мимо трех деревень, показанных, как заброшенные. Видимо, не совсем заброшенные, какая-то семья или небольшой клан уже обосновались на ничейной территории.

Беглянка к сородичам не сунется, у нее метка, она щенная — весть немедленно разойдется по волкам и суток не пройдет, нарисуется Кирилл Демин. Татьяна это понимает, поэтому и помощи ищет у людей.

— Так, — место я отметил, — Здесь ловить нечего. Два часа на отдых и перекус, возвращаемся назад и обследуем другую сторону.

Рэм устало опустился на сиденье и прикрыл глаза — он обязан найти беглянку, как можно скорее, иначе ему самому несдобровать.

Василина Демидовна приветливо улыбнулась:

— Здравствуй, Алекс! Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — будущая мать смотрела откровенно враждебно.

Василина вздохнула — да, не Танечка, совсем не Танечка! Но она — мать ее внука или внучки, сыну и так нелегко, надо налаживать отношения.

— Я могу пройти?

Алекс насупилась, по-прежнему стоя поперек прохода:

— Кирилла нет дома.

— А я не к сыну, я к тебе, — женщина выдержала паузу. — Можно войти?

Охранники мялись за спиной — мать альфы держат в дверях! Неслыханно!

Алексис поморщилась и, нехотя, отошла:

— Да, конечно.

— Спасибо, дочка! Поздравляю тебя с радостью! Кирилл мне сказал — три недели?

— Ага. Хотите, снимок посмотреть?

— Конечно! Это же первая фотография нашей кровиночки!