– Тссс! – сделал знак Димка Коле, как заговорщик: они заодно, как два брата, в общем тайном зимнем месте. Они садятся среди коробок на пол и, слушая гул электричек, смотрят друг на друга во все глаза. Коля понимает, что сейчас брата можно спросить о чем угодно и он не скажет: «Ты маленький, не твое дело!» Ох, о многом хотелось узнать, но Коля спрашивает первое попавшееся: как Димка решился на такую жертву – остаться с младшим братом на даче. Вместо того, чтобы в городе развлекаться на полную катушку, по-взрослому, как первокурсник?

Димка признается, что рад тому, что пришлось остаться на даче, как спасению. Пока он был маленький – не такой, как Коля, но маленький, не совсем взрослый, в смысле не готовый к взрослой жизни – он хотел этой взрослой жизни. А когда она наступила, то сам подумал своей головой (будто кто-то может думать чужой головой!): если он останется в Москве со Светкой, что с ней делать?

– Как это? Вот если бы я остался даже не с Лаврушкой, а с Лакостой и Левайсой, нам было бы не то что каникул, а целого года мало. В школе учиться не то что тяжело, но трудно, столько всего задают… А на выходные, когда мы думаем, чем заняться, то весь день уходит на обсуждение того, другого, третьего. Но до дела не доходит – все интересно.

Димка серьезно посмотрел на Колю:

– Интересно. Хорошее слово. В этом и загвоздка. Светка – она красивая, целеустремленная, она даже хочет автомобиль спортивный. Она яркая, ты сам видел…

Коля опустил глаза:

– Да!

У Коли такой не будет, одна надежда на Осиновскую, и то вряд ли она в Светку вырастет. Он же видел, какая из Осины «королева красоты»: метр восемьдесят и нога сорок второго размера. И левая, и правая.

Димка подождал, пока брат обдумает:

– Все так. Только у нас разные интересы. Разница в том, что у меня они есть, а у нее нет.

– Но вы же вместе учитесь. И Папа там учился, и Дедушка. И я буду, если получится.

– Да куда ты денешься! Пойми. В том-то и дело, что мы там все потому, что нам интересно, просто интересно. Когда Дедушка учился, наука была в загоне, и его родители до этого от этого пострадали. Когда Папа учился, было вроде ничего, но безнадежно. Когда я – стало престижно. Когда ты, что будет? В науке все непредсказуемо.

– Важен не результат, а процесс. Отрицательный результат – тоже результат, – важно заметил Коля. – Когда этот результат не отрицает тебя. (Так сказал однажды Дедушка про своих родителей, Коля тогда не понял значения этих слов, но запомнил, пригодится).

Димка кивнул.

– А Светка учится потому, что это денежно. И уже сейчас ей это приносит деньги.

– Как это? – вытаращил глаза Коля. Сколько он себя помнил, знал, что у Дедушки все деньги уходят на науку, а Папе наука не по карману.

– Тебе и в голову не придет как, – ответил Димка, – и мне тоже. Представь, ей родители за поступление в университет положили кругленькую сумму в банк, треть на машину. Сейчас хорошо сдаст сессию – дадут еще. Ей осталось три сессии на пятерки сдать, и к третьему курсу будет кататься на собственном автомобиле.

Это же хорошо, подумал Коля, если ты все равно хорошо учишься, еще и автомобиль получить. Что в этом плохого? Вот и ему робота подарили за четверть без троек. Что тут не так? Но что-то есть, понял Коля.

– Знаешь, – сказал Димка серьезно, – я не хочу, чтобы она приехала на дачу, познакомилась с Дедушкой, увидела, как мы живем.

Димка и Коля вздохнули в один голос, а потом хором простонали:

– Но она такая красивая!!!

От этих разговоров хотелось сбежать.

Но если ты преодолел страх и забрался на зимний чердак, то уж никакие разговоры ни про какую Светку не заставят тебя оттуда смыться. И все же внизу то и дело раздавались какие-то подозрительные шаги (подозрительные, потому что Дедушка скакал на костылях; а это не костыли, это кто-то ходит, просто ходит).

Пришлось на время вернуться в комнату. С тем, чтобы потом вместе (да-да, теперь они заодно!) предпринять снова вылазку на чердак.

Дедушка долго не засыпал, слушал музыку и вел переговоры по телефону, а Коля и Димка старались не пропустить мгновение, когда Дедушка заснет, хотя сами клевали носом после новогодней ночи.

Заснули. Проснулись часа в три ночи (электрички уже не ходили), натянули свитера. И шаг в шаг пошли наверх. Вокруг было так тихо, что даже слышно, как что-то упало на соседней даче. Ой-ой, не только на соседней даче. Они только головы высунули в люк, Димка даже не подтянулся на руках, чтобы перемахнуть через перила, и Коля под перилами на животе не прополз. Короче, они на чердаке толком и не побывали, как с криком, чуть не переломав все кости, скатились по лестнице и зарылись под свои одеяла. Там, на чердаке, что-то шуршит и перемещается. Что? Лучше не знать.

Это домовой, догадались мы с Димкой.

– Домовой?!

Домовой -это предрассудки и пережитки прошлого, скажете вы. Мы тоже так считаем. В городе. Потому что в городе домовых нет. А здесь…

Летом Кратово – дачный поселок, но зимой со всех сторон наступает деревня, а в деревне свои законы. Несколько лет (зим) назад было даже нашествие мышей. И мы до середины июня в городе ждали, когда они уйдут. Пока они там, Мама на дачу ни-ни. Она у нас мышей боится. Странно, да? Вот домовые это да, это страх и ужас.