– Нет, – Коля и Димка замотали головами. Не хотели они, чтобы тетя Оля в любом виде осталась.

– Так пусть она исчезнет из нашей жизни. И мы не будем виноваты.

– Пусть, – сказали Димка с Колей, как заклинание.

Но как поможет робот, они еще не знали.

Пребывая в рюкзаке в ожидании случая выползти наружу, Мишка присматривался неведомым способом за происходящим. И он выяснил, что тетя Оля привязана к своему допотопному миксеру, значит, у нее есть тяга к научным знаниям. Она уже сожгла Дедушкину рисоварку. И что-то сотворила с электрогрилем. Он перестал делать золотую корочку, все превращает в вязкую кашу, привычную для тети Оли. Этой тягой к техническому прогрессу Медведь решил воспользоваться. С помощью электронного робота. Пусть его невозможно собрать за неделю и даже за месяц. Зато под Мишкиным руководством Коля с Димкой смогут замкнуть все приборы в доме в одну цепь и наладить микросхемы робота в единую связь, внутри которой окажется сама тетя Оля, как в лабиринте. Решит она сварить яйцо в яйцеварке, а тут вот – Мишка потряс в мохнатых лапах какую-то деталь – яйцо взорвется. Задумает сделать йогурт в йогуртнице, а пойдет пена, как из огнетушителя. Примется за уборку с помощью микропылесоса, а он поднимется в воздух, как квадрокоптер. И начнет работать как фен, кудрявя ее волосы. А главное, все будет работать дистанционно. Она включает, мы выключаем. Она выключает – мы включаем.

– Словом, – он покровительственно обратился к Димке (Коле даже обидно стало: Медведь не обращает на него никакого внимания, как на маленького), – мы создадим универсального солдата похлеще робота, прописанного в инструкциях. Подумаешь, робот магазинный. С этими приборчиками, которые подарила Мама, мы усовершенствуем эту машину. И будет он лучше умного дома.

Димка кивнул, он все понял. А Коля не сразу. Он что-то слышал про умный дом, но где и когда, не помнил.

– У нас будет похлеще, – не унимался Мишка. – У нас будет не умный, а глупый дом.

– Не получится, – перебил его Коля. – Если здесь Дедушка и Димка, то это очень умный дом.

– Ладно, – Мишка признал свою ошибку и махнул лапой. – Пусть не умный, не глупый, пусть дурацкий. Врагу останется спасаться бегством.

– Ну, – задумчиво протянул Димка, заинтересованно вглядываясь в инструкции, – интересно. Но ты говоришь, что это будет лабиринт и замкнутый круг. И как оттуда выберется наш враг тетя Оля?

– Дим, – нагло перебил его Мишка, – если ей удалось попасть сюда, то и дорогу назад она сможет найти. Такие, как она… – Мишка не стал продолжать.

Дедушку решили в план не посвящать. Во-первых, у него могли возникнуть возражения из-за его природного гуманизма, а это ни к чему. А главное – Дедушка выбрал политику игнора, то есть он встречал тетю Олю и ее выходки с абсолютной невозмутимостью. Она пыхтела, кипела и пенилась, но не могла вывести Дедушку из равновесия. Он спокойно закуривал, и, когда она выступала по поводу вреда сигарет, он закуривал трубку и удалялся в свой кабинет, где ничто не могло помешать его здоровью, поскольку это было его личное пространство, которое никто не мог нарушить, тем более ему вредить. С Дедушкой вообще бороться нельзя. Потому что всякое действие рождает противодействие. А если не рождает, то гасит само действие. И если полностью загасить тетю Олю не удавалось, то по крайней мере она не пылала круглые сутки, а только вспыхивала и гасла. Но гасла не полностью, а тлела. Коля с Димкой не могли ждать, когда она затухнет окончательно. И уж тем более, раз их так разогревал Мишка и звал на подвиги.

Не дожидаясь завтрака, Мишка с Димкой (конечно, Коле хотелось с ними, но его не взяли, он только подавал детали), замкнули все приборы в единую схему, включая миксер тети Оли. Пульт управления Мишка прибрал к лапам:

– Главное, чтобы враг видел всех. В лицо. Все тут все на виду. А все, что происходит, происходит само по себе. И вообще, все, что происходит, происходит с ней. Это она командует в доме, включает, выключает. А Мишка (он назвал себя в третьем лице) сможет управлять из комнаты, так что она не догадается, что кто-то управляет.

– Логично, – признал Димка и отдал Мишке бразды правления, то есть пульт.

Тройка заговорщиков едва успела смыться с кухни, как сначала появился Дедушка, пыхтя трубкой, выпить утреннего кофе. (Такая у него привычка – пить кофе на кухне по утрам). И тут ничего не произошло, потому что Дедушка варит себе кофе в турке.

Следом нависла угрожающая тень тети Оли. Она была недовольна тем, что старик так рано встал, всех перебудил, и теперь ей готовить и варить, хотя время завтрака еще не пришло. Говорила она все это себе самой, потому что Дедушка не отвечал, а только дружелюбно улыбался. Тетя Оля приступила к своим обязанностям, как она их понимала. Все, что Мама положила на каникулы – еду, что надо съесть в первую очередь, иначе испортится, и что на потом, что вкусно остывшим и пропитавшимся, и то, что ни фига не портится (колбаса, паштет, консервы – много всего), плюс конфеты, которые сразу нельзя съесть, и пирог, которым нужно поделиться с соседями – словом, все тетя Оля властной рукой перемешала, как Мишка детали робота.

Ее испугало обилие кухонных приспособлений, но она была уверена, что справится, кнопки – всего лишь кнопки, вкл-выкл. По своему усмотрению она запихнула продукты в пароварку, фритюрницу и прочее. Даже Дедушка смотрел с интересом (может, он проголодался?). Димка и Коля вежливо поздоровались и сели за стол, они очень хотели есть, но еще больше хотели увидеть Мишкин план в действии.

Старшие правы всегда. И Мама, и Дедушка, и Папа, когда бывает дома, говорят: «Нельзя хотеть всего сразу. Определись в приоритетах». Знаете такое слово? Наверняка, знаете. В данном случае: либо вкусный завтрак, либо Мишкин план.

Мы стали сомневаться в действенности Мишкиного плана.

План сработал. И мы с Димкой остались без завтрака… Пока все обернулось против нас. Дедушка на костылях, с трубкой, чашкой кофе ушел в кабинет. Как ему это удалось? Ха! Дедушка все может.

Тетя Оля топталась под дверью Дедушкиного кабинета, бубнила и жаловалась, что из-за всех его новомодных приборов еда превратилась во что-то негодное, но это не она виновата. Дедушка не отвечал и не ругал тетю Олю.