Я сердито заворочалась на постели, едва не сбросив подушку на пол. Плевать на этого Дэниеля! Почему я постоянно о нем думаю? Напротив, чем дольше он меня не беспокоит, тем лучше.

В этот момент во входную дверь кто-то негромко постучал.

Я резко села и щелчком создала магическую искорку. Кого еще нелегкая принесла? Время к полуночи уже.

Стук повторился, теперь громче и настойчивее.

А вот не буду открывать! Добрые люди по ночам в гости без предупреждения не ходят.

— Оливия, — раздался со двора тоненький, испуганный девичий голосок. — Ты дома?

Так, ничего не понимаю! Кого нелегкая-то принесла? Явно не Дэниеля. Он бы не стал утруждать себя иллюзиями. Куда скорее сорвал бы дверь с петель, если бы я ему срочно понадобилась.

Здравый смысл подсказывал мне притаиться. Кто бы ни явился ко мне в столь поздний час — пусть уходит и возвращается уже утром. Но тут мой взгляд упал на плавающую под потолком магическую искру, и я шепотом ругнулась. Отблески этого света прекрасно видны через окно. То есть не получится сделать вид, будто дома никого нет.

— Оливия, прости, что я тревожу тебя, — не унималась незваная гостья. — Но я просто не знаю, к кому еще обратиться. Мне сказали, что ты наша новая ведьма. Получается, ты должна всем помогать.

В последней фразе девушки проскользнула нескрываемая претензия. Я раздраженно скрипнула зубами. Ишь какая! Понятия не имею, кто ты, но ты мне заранее не нравишься. В конце концов даже у ведьмы по распределению есть рабочие часы. Я не круглосуточная спасательная команда.

— Ну пожалуйста! — Голос девушки неуловимо изменился, из требовательного превратился в молящий. Она прерывисто вздохнула, лишь каким-то чудом не сорвавшись на рыдания, и добавила: — Мне очень, очень нужен твой совет.

Я уныло вздохнула и встала. Накинула поверх ночной рубашки халат, который перекочевал ко мне из гардероба щедрой Верины, туго подпоясалась и отправилась открывать, подметая полами не по размеру длинного одеяния пол. Искорка послушно двинулась за мной, выплыла в темные сени и замерла над моим плечом.

Я с усилием отодвинула тугой засов, распахнула дверь и лицом к лицу оказалась с девушкой, уже знакомой по краткому визиту к Шае.

— Ох ты! — вырвалось у меня, когда я как следует рассмотрела позднюю гостью.

Помнится, она жаловалась мне на шрам, идущий через всю щеку почти незаметной тонкой белесой ниточкой. Но теперь ее лицо было все располосовано крупными ссадинами с уже засохшими каплями крови, а левый глаз угрожающе заплыл, превратившись в один набрякший лиловый синяк.

Волосы несчастной в беспорядке падали на платье, чей ворот был кем-то порван в клочья. Одной рукой она силилась стянуть его, другая безжизненной плетью висела вдоль тела.

— Кто тебя так? — спросила я с ужасом.

— Можно войти? — всхлипнув, попросила Риона.

— Да-да, конечно. — Я отпрянула в сторону, пропуская ее внутрь. Затараторила, отойдя от первого шока: — Быть может, кликнуть на помощь? Верину, например…

— Нет-нет! — Риона, едва успев сделать шаг внутрь сеней, попятилась, как будто намеревалась бежать, если я начну настаивать. — Не надо! Никого не надо звать! Это же… Это же позор, если меня в таком виде увидят. Я стану посмешищем для всех!

Посмешищем?

При всем своем богатом воображении я не могла представить, что Верина начнет смеяться над жестоко избитой девушкой. А то, что Риону именно избили, сомневаться не приходилось. Но я не стала спорить, разумно решив сначала выяснить все обстоятельства дела.

В избе Риона даже не села — бухнулась на табурет, как будто ноги отказались держать ее. И горько расплакалась. Нет, не напоказ. Такие рыдания не сумела бы сыграть даже самая талантливая актриса.

Я плеснула из чайника воды в кружку и поставила ее рядом с девушкой. Опустилась на стул напротив и терпеливо принялась ожидать, когда Риона окажется в состоянии говорить.

— Это все Барн, — выдавила в перерывах между приступами отчаяния Риона. Взяла кружку и сделала несколько глотков, отчетливо стуча зубами по ее кромке.

Барн? Ах да, это же ее муж. Тот самый, которого она вынуждена постоянно поить приворотным зельем, из-за чего превратилась чуть ли не в рабыню Шаи.

— Тебя избил Барн? — спросила я. Дождалась утвердительного кивка и в негодовании всплеснула руками: — Тогда я не понимаю, почему нельзя идти к Верине! Она староста деревни. Она обязана поставить этого урода на место.

— Нет, это я, я виновата. — Глаза Рионы опять наполнились слезами. Она прикрыла лицо здоровой рукой и вновь расплакалась.